"Барбара Картленд. Желание сердца " - читать интересную книгу автора

поджидали у ворот загона. Джимми отвечал на ее любовь не меньшим чувством.
Она знала это по тому, как улыбка трогала его обветренное морщинистое лицо,
стоило ей появиться на конюшенном дворе, по тому, как вспыхивали его глаза и
в голосе слышалась неожиданная мягкость, когда он с ней разговаривал - такое
с ним случалось, если трудно жеребилась кобыла или заболевал пневмонией
жеребенок.
Да, Джимми любил ее. Он был единственным надежным человеком в ее жизни.
После гибели родителей и с кончиной кузины Алин, Джимми и Роусарил - это
все, что у нее осталось. А теперь и их у нее отнимают! Кромешную тьму,
сгустившуюся вокруг, пронизывал только один проблеск света: от юриста
Корнелия узнала, что когда ей исполнится двадцать один год, она станет сама
себе хозяйкой.
Должно пройти три года, а после можно будет вернуться домой. Чем больше
девушка думала о родственниках отца, тем больше ненавидела их. Она довольно
часто слышала рассказы отца об их высокомерном к нему отношении, к тому же
Корнелия знала, что и немногие из родственников матери поддерживали с ней
связь с тех пор, как та бежала из дому с человеком, по их мнению, не
способным преуспеть в жизни.
Едва Корнелия научилась понимать окружающих, она часто слышала, как
родители посмеиваются над чопорной респектабельностью старшего брата отца.
Она всегда его представляла себе смешным человеком, и короткое знакомство с
дядей, два года назад на похоронах родителей не заставило ее изменить это
мнение.
Тучный, краснолицый и важный лорд Бедлингтон не многое мог сказать
своей бледной худенькой племяннице.
Он подумал про себя, что она довольно странно одета. И в самом деле, на
ней было одно из платьев кузины Алин, слишком для нее широкое в талии и в то
же время чересчур короткое. Но тогда им казалось неразумным покупать черное
платье только для похорон. И кузина Алин, и Корнелия, обе знали, что она
никогда не наденет его вновь, а как только разъедутся скорбящие родственники
и знакомые, она опять облачится в бриджи и отправится на конюшни, выждав для
приличия совсем немного.
Девушка обрадовалась, когда появился разбитый наемный экипаж и отвез
дядюшку на станцию. Она не предполагала, что когда-нибудь снова увидит его
или он даст о себе знать, а теперь дядя собирался изменить всю ее жизнь,
потому что, как сообщил ей мистер Мазгрейв, являлся ее официальным опекуном.
- Я ненавижу своих английских родственников, - с горячностью поведала
она Джимми.
- Никогда так громко не говори, душенька моя. Старайся быть вежливой.
Не годится воевать с людьми, особенно если они приходятся тебе родней.
- Да, ты прав, Джимми. Я не стану задирать их до того дня, когда мне
исполнится двадцать один год, а уж потом скажу им все, что о них думаю, и
вернусь сюда.
- Бесполезно, если языком ты будешь говорить сладкие речи, а глазами
посылать их к черту, - предостерег ее Джимми.
Корнелия посмеялась над его словами, но прекрасно поняла, что он имел в
виду, и готовясь отправиться в путь с мистером Мазгрейвом, она вспомнила
предостережение конюха и внимательно посмотрела на себя в зеркало.
Волосы на затылке, несмотря на бесчисленные заколки, уже выбились из
прически и свисали неопрятными прядями. Корнелию вдруг охватило сильное