"Барбара Картленд. Желание сердца " - читать интересную книгу автора

что его глаза тоже увлажнились.
С того времени жизнь превратилась в сплошной кошмар. Не один раз
Корнелии приходила в голову мысль убежать, спрятаться среди холмов и не
возвращаться домой. Но она знала, что если так поступит, то в наказание
продадут всех лошадей и не выплатят Джимми жалованья.
Конюху и раньше частенько не платили, но сейчас она не могла позволить,
чтобы он терпел нужду. Поэтому она оставила его присматривать за домом и
отбыла с мистером Мазгрейвом на вокзал. В душе ее было столько страданий,
что мир вокруг казался ей серым и абсолютно пустынным.
Последние несколько дней в Роусариле она и в самом деле вела себя как
беспомощный ребенок. Джимми приходилось думать обо всем, даже о ее нарядах.
- Ты не собираешься ехать в Лондон в бриджах, душенька? - спросил он.
Впервые в жизни Корнелия задумалась о том, как выглядит. В Роусариле
она всегда ходила в бриджах, ведь как иначе можно тренировать лошадей?
Работая с отцом и Джимми, она не могла одеваться как девочка, а темные
волосы заплетала в длинную косу, спускавшуюся по спине. Ей и в голову не
приходило, что после восемнадцатилетия следует закалывать их на макушке, как
делают другие девушки.
Многочисленные соседи состояли главным образом из охотников и
наездников, таких же как ее отец. Мужчины приезжали к ним поговорить о
лошадях и почти не обращали внимания на маленькую голенастую дочь хозяев. Но
ее мать всегда выглядела прелестно, даже когда помогала в работах по дому
или возилась в запущенном заросшем саду, отчего он наполнялся изобилием
цветов и ароматов.
Иногда, если отцу удавалось выиграть на скачках, он возвращался домой,
переполненный радостным волнением, словно школьник. В такие дни мама быстро
бежала наверх, складывала в дорожный сундук свои самые красивые платья, и
они отправлялись ненадолго в Дублин.
Корнелия никогда с ними не ездила, но слушала радостные рассказы о том,
как они провели там время, о балах и театрах, о ресторанах в ярких огнях.
Всякий раз мама возвращалась в новом платье, элегантном и модном, и в новой
шляпке, сплошь украшенной цветами и перьями.
Мама демонстрировала обновы Корнелии, кузине Алин и Джимми, а
насладившись полной мерой восхищенными возгласами зрителей, прятала вещи в
шкаф, где они постепенно становились старомодными, как и все ее наряды, о
которых вспоминала, только когда удача вновь улыбалась им.
Корнелии повезло: она могла воспользоваться гардеробом матери. Платья
вполне подходили к ее фигуре, но задолго до того, как девушка достигла
Англии, она поняла, что выглядит безнадежно старомодной. Это не очень ее
расстроило, гораздо больше досаждала длинная юбка, неприятно прилипавшая к
лодыжкам, и шляпка, вот-вот готовая свалиться с неумело сделанной прически.
Корнелия скопировала, как могла, иллюстрацию из дамского журнала, который
так любила читать кузина Алин. Результат получился не очень удачный, и
теперь она сожалела, что не начала учиться укладывать волосы раньше, чем за
день до отъезда.
Тем не менее она чувствовала себя такой несчастной и так негодовала по
поводу вынужденного отъезда из Роусарила, что собственная внешность ее
нимало не беспокоила. В ночь перед отъездом она осознала, что боится и
одновременно стесняется того мира, о котором ничего не знает. Здесь, среди
природы, она по праву была королевой. Жеребята откликались на ее зов, кобылы