"Джонатан Кэрролл. Дитя в небе ("Трилогия Рондуа" #3)" - читать интересную книгу автораэкзотические блюда. И как раз в такой момент мне, буквально из ниоткуда,
прямо в руки падает такой дар небес! Проблема заключалась в том, что ни единая живая душа на идею не клевала, в том числе и мой партнер Мэтью. - Скажу тебе всего два слова, Фил, но ты сразу все сам поймешь: Вуди Аллен83. - Он откинулся на спинку кресла с таким гордым видом, будто только что доказал неправоту Эйнштейна. - Что ты имеешь в виду, при чем тут Вуди Аллен? Не понимаю, почему ты считаешь это последним доводом? - Стоит Вуди Аллену снять несмешную картину, как он каждый раз может отправляться с ней прямо в сортир: с точки зрения критиков, с финансовой и с любой другой. Ты спросишь, почему? Да потому, что люди идут на фильмы Вуди Аллена, чтобы посмеяться. И точно так же они идут на твои фильмы убедиться, что Кровавик в очередной раз заставит их обделаться со страху. Вспомни, что было с "Кока-колой ", когда они попытались изменить рецепт. Классический Стрейхорн все еще привлекает людей, Фил. И не стоит начинать суетиться с новым рецептом. - А как бы ты поступил, если бы я стал настаивать на том, чтобы снять этот фильм? - Ну, разумеется, продал бы свою коллекцию мебели Легендарных Пятидесятых, чтобы выручить бабки, ты, кретин. Сам же знаешь. Но это вовсе не означает, что я не сунул бы тебе в глаз ствол "узи", если бы мы прогорели! Шучу, шучу. Хочешь - снимай. Кому какое дело? Повтори, как, как ты там собираешься его назвать, "Засоня", что ли? О, Господи! четвертой серии "Полуночи" и сначала мы снимем ее. А уже потом мой фильм. Идет? - Конечно, идет! Я уже целых два года и думать не думал, что когда-нибудь смогу убедить тебя снова загримироваться под этого гнилорожего ублюдка. Как я его, а? А ведь в последнем выпуске "Фангории" именно так тебя и обозвали. Я начал набрасывать заметки по поводу "Спросони " и мира известных лишь двоим тайн в перерывах во время работы над "Полночь убивает. " Труднее всего было вспомнить, как именно она выглядела. Совершенно ясно я смог ее вспомнить лишь через много месяцев в Югославии, когда мы вели переговоры о правах на съемку там отдельных фрагментов нашего следующего "полуночного" хита. Помню, я набросал ее на бумажной салфетке, сидя за столиком какого-то уличного ресторанчика в Дубровнике. Мы ели "сеvарсiсi" и запивали их добрым югославским "рivо'м". Закончив набросок, я свернул салфетку, сунул ее в бумажник и хранил там до самой смерти. Сам не знаю почему. Кровавик. Возвращение к нему и в мир "Полуночи" явилось для меня тяжким испытанием. И вовсе не потому, что написать сценарий четвертого фильма было таким уж трудным делом: ведь мне нужно было лишь оказаться на месте, а уж здешнюю географию и в какую сторону двигаться я знал преотлично. Больше всего мне претила необходимость вообще снова отправляться туда Отвратительнее всего был сам факт того, что я никак не могу расстаться с этой частью своей жизни, похожую на тот захолустный городишко, где я вырос, |
|
|