"Джонатан Кэрролл. Дитя в небе ("Трилогия Рондуа" #3)" - читать интересную книгу автора

прорваться, но безуспешно. Мы всегда жили вскладчину, но он решительно
отказался пользоваться теми деньгами, которые я получил за переделанные
сценарии, заявив, что они чисто мои. И как я ни убеждал его в обратном, он
лишь упрямо качал головой. Мне только и оставалось, что время от времени
угощать его обедом, и все. Когда же я купил ему в подарок на день рождения
отличный цейссовский бинокль, у Фила на глазах показались слезы.
Существует особая категория людей - они не то чтобы святые, а просто
почти бессознательно считают себя на вторых ролях по отношению к тем, кого
любят. С их стороны это ни в коем случае не жертва и не свидетельство
преклонения - они просто любят. И нет ничего трогательнее, чем их
удивление, когда хоть малая толика этой любви и заботы возвращается им. И
дело, по-моему, вовсе не в том, что они не считают себя совсем уж
недостойными внимания. Просто их удивляет, когда кто-то удосуживается
подумать и о них. Многие добрые люди удивляются (и бывают очень тронуты)
проявленной по отношению к ним щедростью.
Неудачи следовали одна за другой. Те из нас, кто искренне беспокоился
за него, пытались помочь, чем только могли, однако эти долгие месяцы стали
для Фила настоящим "периодом пощечин": придуманный им образ. Он
рассказывал, что в те дни просыпался утром уже заранее готовый уклониться
от готовой появиться невесть откуда руки, которая сегодня снова начнет
валять его по полу жизни. Иногда ему вроде бы поначалу и удавалось
увернуться, но рука каждый раз неизменно находила его вновь. А может, этим
делом занимались и сразу две руки.
Он встречался с девицей, которая постоянно норовила затащить его в
постель. Это помогало ему сохранять спокойствие и ходить с забавно, чуть
по-рыбьи, вытаращенными глазами, но оказалось, что она к тому же еще и
большая любительница разных источников высокого напряжения. В том
состоянии, в котором тогда пребывал Фил, он просто не мог время от времени
не поддаться искушению отведать ее кислотной "пурпурной дымки" или
поучаствовать в ее экспериментах с кокаином. Как-то раз они на пару
выкурили несколько косяков с колумбийской дурью, пропитанной
псилобицином58. У него начались такие галлюцинации, что он, сам того не
осознавая, выкатился из ее дома задом наперед и таким манером одолел целых
три квартала.
Но потом, благодарение Богу, он повстречался со свиньей.
Ее звали Конни, и она была вьетнамской вислобрюхой свиньей.
Представьте себе дикого кабана без клыков и с провисающей от холки до
крестца буквой "U" спиной так, что брюхо волочится по земле, с горячим
пристрастием к "эм-энд-эмз", исключительно проницательным умом, и вы
сможете себе представить Конни.
Фил был из тех людей, которые не теряются ни в каких ситуациях,
поэтому, когда это создание однажды вечером появилось у нас на заднем
дворе, где мы как раз были заняты барбекю, он лишь слегка пригнулся к ней и
спросил, не на десерт ли она пришла. Я спросил, это еще что за тварь? А он
ответил, это, мол, вьетнамская вислобрюхая свинья. Спрашивать, откуда он
это знает, я уже не стал, поскольку Стрейхорн знал понемногу обо всем. Он
был единственным из тех, кого я знал, способным просто для развлечения
прочитывать целые энциклопедии ради того, чтобы стать актером, отказаться
от предложения учиться физике в Калифорнийском технологическом, а на сон
грядущий почитывать книжки вроде "Tractatus Logico-рhilosophicus" Людвига