"Джон Ле Карре. Наша игра" - читать интересную книгу автора

серой обыденности. А ЧЧ был экзотикой. Он был таким же подпольным
мусульманином, как Ларри - подпольным христианином. Когда Ларри был с ЧЧ,
это были для него каникулы. Когда со мной - школьные будни.
- И это продолжалось без конца, - сказала она и некоторое время
продержала меня в ожидании. - Спасибо вам.
Она снова проконсультировалась со своими ладонями.
- Долгое время после того, как остальные наши ветераны "холодной войны"
ушли в отставку, Ларри продолжал вести активную жизнь действующего
разведчика. Пребывание Чечеева в Лондоне было продлено Москвой фактически
только для того, чтобы он мог и дальше продолжать руководить Ларри. Если
оглянуться назад, не кажется ли вам это странным?
- А почему?
- Ведь другие ветераны "холодной войны" ушли?
- Отношения Ларри с Москвой были уникальными. Мы имели все основания
полагать, что они переживут коммунистическую эру. Так считали и русские
контролеры Ларри.
- А вы наверняка поддерживали эту точку зрения?
- Разумеется, поддерживал! - Я уже забыл силу моей тогдашней
убежденности, - Да, все изменилось, не стало восхищавшего Ларри
коммунистического эксперимента, но Ларри никогда не был обычным агентом ни в
их, ни в наших глазах. Он был обличителем западного материализма,
сторонником России, хорошей или плохой. Его сила, воображаемая или реальная,
была в его романтизме, его любви к обиженным, его органическом неприятии
британского истеблишмента с его сползанием ко всему американскому. Антипатии
Ларри не претерпели изменений с падением коммунизма, его симпатии тоже. Его
мечта о лучшем, более справедливом мире сохранилась, как и его предпочтение
индивидуального перед общественным к его тяга к непохожему и эксцентричному.
Не изменилось и его отношение к нашему погрязшему в благополучии обществу.
После "холодной войны" оно переменилось только к худшему. По обе стороны
Атлантики. Оно стало более прогнившим, более нетерпимым, более
изоляционистским, более самодовольным, И менее справедливым. Я говорю устами
Ларри, Марджи, устами гуманиста-ренегата, который хочет спасти мир.
Британия, с которой Ларри в своих мечтах боролся все эти годы, сегодня все
та же. Правительство стало хуже, руководители - бездарнее, избиратели, что
самое печальное, еще больше разочарованы, - так почему Ларри не продолжать
предавать нас?
Спустившись со своей ораторской трибуны, я с удовольствием заметил
следы смущения на ее лице. Я представил себе на ее месте солидных мужчин из
кабинета министров и дам с наведенными ресницами, составляющих костяк
правого крыла тори.
- Оставьте Ларри на его месте, таков был мой совет. Подождите и
понаблюдайте, что станет делать с ним новая российская разведка. Это те же
люди, только в новых костюмах. Они не будут сидеть сложа руки и наблюдать,
как теперь единственная прогнившая сверхдержава правит миром. Дождитесь их
следующего шага, вместо того чтобы выбрасывать его, а потом пытаться
поправить дело, когда уже слишком поздно, как это обычно мы делаем.
- Однако ваше красноречие не встретило понимания, - заметила она,
задумчиво теребя пальцами свою часовую цепочку.
- К сожалению, нет. Любой, в ком есть хоть капля здравого смысла,
согласился бы, что все так и будет через год-другой, но на Верхнем Этаже