"Джон Ле Карре. Наша игра" - читать интересную книгу автора

Когда я возвращаюсь, перед "Бехштейном" я вижу только следы от исчезнувшего
стульчика. Однако она не оставила мне и драгоценностей, и - такова уж
наивность покинутых влюбленных - их отсутствие будит во мне проблеск надежды
на ее возвращение, не настолько сильной, однако, чтобы ослабить решимость
моей левой руки.
Я лежу на кровати одетым, мой ночник включен. Я на своей половине - это
мои подушки, моя кровать. Попробуй найти ее, шепчет мне голос-искуситель, но
здравый смысл берет верх, и я, вместо того чтобы снять трубку, дотягиваюсь
до настенной розетки и вырываю ее, избавляя себя от унизительного
отфутболивания от одной развязной подруги к другой: "Боюсь, Тим, Эммы здесь
нет... Попробуй у Люси... Постой, Тим, Люси гастролирует в Париже, может
быть, Сара знает... Привет, Дебора, это Тим, какой сейчас у Сары номер?" Но
Саре, если до нее удастся добраться, об Эмме известно не больше остальных.
"Возможно, они в "Джоне и Джерри", Тим, но только, знаешь, Тим, у них
сейчас загул. Знаешь, спроси у Пэт, уж она-то знает". Но номер Пэт
откликается только длинными гудками, так что и она, вероятно, в загуле.
Деревенские часы бьют шесть. Перед моими глазами всплывают, как в
дверном глазке, пучеглазые физиономии двух полицейских и где-то за ними
распухшее и мертвенно-бледное, как и у них, лицо Ларри, устремившее на меня
взгляд из залитой лунным светом воды пруда Придди.

Глава 3

Зловредный послеобеденный дождь развесил свои занавески над Темзой,
когда я с южной стороны набережной из-под зонта обозревал новую
штаб-квартиру моей бывшей службы. Мне удалось успеть на один из утренних
поездов и пообедать в моем клубе за столиком на одного у лифта для подачи
блюд - столиком для иногородних членов клуба, к сожалению, поставленным
отдельно от остальных. Потом на Джермин-стрит я купил пару рубашек, и одна
из них была теперь на мне. Но даже это не могло исправить моего настроения,
испорченного отвратительным видом возвышавшегося передо мной здания. Ларри,
думал я, если Батский университет - Лубянка, то что же тогда это?
Мне повезло сражаться с большевизмом на Беркли-сквер. Днем сидеть за
своим столом, нанося на карту неодолимое поступательное движение великой
пролетарской революции, а по вечерам выходить на золотистый тротуар
капиталистического Мэйфэйра с его надушенными вечерними дамами, сверкающими
отелями и "роллс-ройсами", мягко шуршащими своими шинами, - ирония этой
ситуации неизменно забавляла меня. Но это страшилище - уродливый
многоэтажный сарай, втиснутый в самую гущу уличной суеты, открытых всю ночь
кафе и магазинов одежды со входом на уровне тротуара, - кого, по мнению его
творцов, должен напугать или защитить его угрюмый вид?
Сжимая в ладони ручку своего зонта, я пересек улицу. В забранных
решетками окнах уже тускло зажигался свет - никелированные настенные бра и
дешевые потолочные светильники, а на немытом нижнем уровне - неон. Ко
входной двери ведут угольно-черные ступени. За фанерной приемной стойкой
неулыбчивый молодой человек в шоферской униформе. Крэнмер, говорю я,
передавая ему свой зонт и нарядную коробку с рубашками в пластиковой сумке,
меня ждут. Однако мне приходится выгрузить из карманов ключи и мелочь,
прежде чем детектор металла разрешает мне пройти.
- Тим, вот это фантастика! Сколько же я не видел тебя? Как поживаешь,