"Джон Ле Карре. Наша игра" - читать интересную книгу автора

сзади нее, двигаю за нее ее плечами, я понимаю, что вовсе не мои, а его руки
она ощущает на своем теле.
- Итак, ты совершил еще одно из своих путешествий, - говорю я на
следующее утро, застав его на кухне за завариванием для себя чая и
накладыванием консервированных бобов на тосты. Он не спал. Все раннее утро я
слушал, как он, прокравшись в мой кабинет, рылся среди моих книг, выдвигал
ящики стола и после просмотра снова задвигал их. Всю ночь меня мучил
отвратительный запах его русских сигарет: "Примы", когда он хотел
почувствовать себя университетским интеллектуалом, или "Беломорканала",
когда ему нужно было "малость успокоить рак легких", как он любил говорить.
- Да, итак, я совершил, - согласился он после долгой паузы. Против
обыкновения он не был настроен подробно его описывать, чем возбудил во мне
надежду, что он нашел-таки себе женщину.
- Ближний Восток? - предположил я.
- Не совсем.
- Азия?
- Тоже нет. Строго говоря, это была еще Европа. Прихожая европейской
цивилизации.
Не знаю, хотел ли он, чтобы я от него отвязался, или провоцировал на
более энергичные расспросы, но ни того, ни другого удовольствия я ему не
доставил. Я ему больше не нянька. Снятые с задания агенты - когда же у Ларри
было его первое задание? - предмет забот бытового отдела, если на этот счет
не было других письменных распоряжений.
- В любом случае, это было живописное и языческое место, - предполагаю
я, подготавливая переход к другой теме.
Да, действительно живописное и действительно языческое. Чтобы полностью
оценить Рождество, нужно побывать в декабре в Грозном. Темно, хоть выколи
глаз, воняет нефтью, пьяные собаки и подростки, увешанные золотом и с
"Калашниковыми" в руках.
Я во все глаза уставился на него.
- Грозный - это в России?
- Точнее говоря, в Чечне. Северный Кавказ. Сейчас они стали
независимыми. В одностороннем порядке. Москва слегка надула губы.
- Как ты туда попал?
- Автостопом. Самолетом до Анкары. Потом долетел до Баку. Пешочком по
берегу, потом поворачиваешь налево. Проще пареной репы.
- А что ты там делал?
- Навещал старых друзей.
- Чеченцев?
- Да, одного или двух. А потом некоторых из их соседей.
- Контору ты известил?
Не счел нужным беспокоить их по пустякам. Рождественский тур,
живописные горы. Свежий воздух. Какое им до этого дело? Эмме сахару
побольше?
Он уже на полпути к двери кухни, и чашка чаю у него в руке.
- Постой. Давай это мне, - резко говорю я, забирая у него чашку, - я
все равно иду наверх.
"Грозный?" - повторяю я про себя снова и снова. Судя по сообщениям
прессы, Грозный сегодня - один из самых негостеприимных городов на земле.
Готов поспорить, что даже Ларри не полез бы к кровожадным чеченцам только из