"Джон Диксон Карр. Три гроба" - читать интересную книгу автора

того, что было написано на сожженной бумаге.
Пропустив мимо ушей насмешки Хедли по этому поводу, Ремпол
умиротворенно наблюдал отблески пламени на полках с книгами, слушал, как за
шторами бьются в стекла снежинки, удовлетворенно улыбался и думал, что в
этом чудесном мире его ничто не раздражает. Иногда его жалили искры,
внезапно стрелявшие фейерверком из камина.
- Чихал я на то, что говорит Гросс! - заявил Хедли, хлопнув ладонью о
подлокотник кресла. - В большинстве случаев на сожженной бумаге букв не
видно вообще...
- Между прочим, - отозвался Ремпол, прокашлявшись, - слова "три гроба"
о чем-то вам говорят?
Как он и ожидал, u комнате наступила тишина. Подозрительно смотрел на
него Хедли, поверх разливной ложки вопросительно взглянул доктор Фелл. Глаза
у него загорелись.
- Так, - сказал он, потирая руки. - Так-так-так. Какие гробы?
- Ну, - ответил Ремпол, - я бы не стал называть это дело криминальным,
но если Менген не преувеличивает, то оно довольно подозрительное.
Услышав эти слова, Хедли присвистнул.
- Я хорошо знаю Бойда Менгена. Несколько лет мы были соседями. Он на
удивление приятный человек, много путешествовал по свету, обладает настоящим
кельтским темпераментом. - Ремпол помолчал, припоминая немного рассеянного
Менгена, его медленные, несмотря на пылкий характер, движения, его щедрость
и простоту. - Сейчас он работает в лондонской "Ивнинг бэннер". Сегодня утром
я встретил его на Хеймаркет-стрит. Он затащил меня в бар и рассказал всю эту
историю, а когда узнал, что я знаком г. известным доктором Феллом...
- Пустое! - бросил на него острый взгляд Хедли. - Говорите по существу!
- Так-так-так! - удовлетворенно проговорил доктор Фелл. - Погодите,
Хедли! Это очень интересно, мой друг. И что же дальше?
- Менген, кажется, большой почитатель лектора и писателя Гримо, к тому
же влюблен в его дочь. Старик и кое-кто из его друзей имеют привычку
собираться в ресторане недалеко от Британского музея. Несколько вечеров
назад там произошло событие, которое взволновало Менгена куда сильнее, чем
это могло бы сделать фиглярство какого-то безумца. В ту минуту, когда старик
говорил о мертвецах, которые встают из могил, и о других веселеньких вещах,
в комнату вошел высокий, странный на вид субъект и начал плести какую-то
бессмыслицу - будто он и его брат могут выходить из могилы и плавать в
воздухе в виде соломы. (Тут Хедли пренебрежительно хмыкнул, но доктор Фелл
продолжал смотреть на Ремпола с интересом.) Незнакомец, кажется, чем-то
угрожал Гримо и пообещал вскоре прислать к нему своего брата. Странно было,
но Гримо и глазом не моргнул, хотя Менген клянется, будто он позеленел от
испуга.
- Вот это да! - буркнул Хедли. - Но что из того? Мало ли кто труслив,
как заяц.
- Все дело в том, - заметил доктор Фелл, - что Гримо не из трусливых. Я
его хорошо знаю. Вы, Хедли, не знаете Гримо, поэтому и не понимаете, как все
это подозрительно. Гм... Рассказывайте дальше, дружище! Чем же все
закончилось?
- Гримо обратил все в шутку и снял напряжение. Как только незнакомец
ушел, в ресторане появился уличный музыкант и заиграл "Смельчак на воздушной
трапеции". Все засмеялись, напряжение в комнате спало, и Гримо сказал: "Наш