"Джон Ле Карре. Шпион, вернувшийся с холода" - читать интересную книгу автора

промашку, отдел кадров никогда не позволит тебе забыть о ней и сам тоже не
забудет. Если Алек и впрямь грабанул кассу, гнев отдела кадров будет
преследовать его до могилы, причем они не возьмут на себя даже похоронные
расходы.
Недели две после исчезновения Лимаса кое-кто еще задумывался над тем,
что с ним стало. Правда, его прежние друзья давно уже в душе расстались с
ним. Он сделался довольно надоедливым брюзгой, вечно обрушивающим все
новые обвинения на службу и ее руководство и особенно придиравшимся к
"кавалеристам", которые, как он утверждал, превратили разведку в
разновидность офицерского собрания. И никогда не упускал случая
поиздеваться над американцами и их разведывательной службой. Казалось, он
ненавидел их куда сильнее, чем восточногерманскую разведку, которую
упоминал крайне редко. Лимас неоднократно намекал на то, что именно
американцы виноваты в провале его агентуры, брань по их адресу стала его
коньком, и худо приходилось тому, кто пытался его образумить. И вот даже
те, кто давно знал и любил его, постепенно от него отвернулись.
Исчезновение Лимаса вызвало лишь легкую рябь на воде, а когда подул другой
ветер, о нем уже никто не помнил.
Квартирка у него была крошечная и убогая. Коричневые стены с дешевыми
фотографиями. Вид из нее открывался на серую заднюю стену трехэтажного
магазина, окна которого из соображений эстетики были выкрашены креозотом.
Над магазином проживало итальянское семейство, скандалившее по вечерам и
выбивавшее ковры по утрам. У Лимаса не было вещей, которые могли бы хоть
немного оживить его жилище. Он купил только абажуры на лампочки, два
комплекта постельного белья вместо грубой мешковины, предложенной
хозяином. На все остальное он решил не обращать внимания: на цветные
занавески, мятые и не подрубленные, вытертые коричневые дорожки,
громоздкую темную мебель вроде той, что держат в портовых гостиницах.
Желтая и дребезжащая газовая колонка за дополнительный шиллинг снабжала
его горячей водой.
Пора было устраиваться на работу. Денег у него не было, буквально ни
гроша. Так что слухи об ограблении кассы, возможно, не лишены были
какой-то подоплеки. Предложения по трудоустройству, сделанные ему Цирком,
он счел отвратительными и совершенно неподходящими. Сперва он решил
попытать счастья в коммерции. Фирма, занимающаяся промышленными поставками
клейких веществ, пошла навстречу его желанию занять место заместителя
директора по кадрам. Не обратив внимания на малосимпатичную характеристику
Цирка и на отсутствие специальной подготовки, они предложили ему шесть
сотен в месяц. Лимас проработал там неделю и за это время совершенно
провонял запахом разлагающегося рыбьего жира, который пропитал его одежду
и волосы и преследовал его, точно смрад самой смерти. От этой вони не
спасало никакое мытье, и в конце концов ему пришлось остричься почти
наголо и выкинуть на помойку два своих костюма. Следующую неделю Лимас
посвятил продаже энциклопедий пригородным домохозяйкам, но он был не из
тех, кто мог бы им понравиться и кого они могли бы понять: им не было
никакого дела до Лимаса, не говоря уж о его энциклопедиях. Каждый вечер он
возвращался домой усталый с пачкой энциклопедий под мышкой. В конце недели
он позвонил в книжную лавку и сообщил, что ему не удалось продать ни
одного экземпляра. Не выразив особого удивления, ему сообщили, что, если
он собирается уволиться, книги надлежит вернуть, и повесили рубку. Лимас в