"Орсон Скотт Кард. Люди на краю пустыни " - читать интересную книгу автора

же могли вычислить правильный ответ. Но суть вопросов такого порядка
оставалась для них неуловимой, словно облако пыли. Они ее видели, но не
могли ухватить своими еще слабыми и сосредоточенными на собственной
личности мозгами. Помучив их напоследок опросом по истории, он задал на дом
от работать правописание тридцати слов и отправил за дверь.
Но ЛаВон не спешил уходить. Подойдя к двери, он закрыл ее и заговорил.
- Это была глупая книжка, - сказал он.
Карпентер защелкал клавишами.
- И поэтому вы сделали такое глупое сообщение.
- Оно не глупое, оно смешное. Но вы убедились, что я прочел эту
чертову книгу, верно?
- И я поставил вам четверку.
Какое-то время ЛаВон молчал, а потом снова заговорил:
- Не надо мне делать любезности.
- Я и не собираюсь.
- И вырубите вы свой проклятый механический голос. Ведь вы можете
говорить собственным голосом. Вот мою двоюродную сестру разбил паралич, так
она только воет на луну.
- Вы можете идти, мистер Дженсен.
- Когда-нибудь я обязательно услышу ваш собственный голос, мистер
Машина.
- Вам лучше немедленно уйти домой, мистер Дженсен.
ЛаВон уже было открыл дверь, чтобы уйти, но вдруг резко повернул назад
и, сделав десяток широких шагов, приблизился к классному руководителю.
Теперь его ноги двигались упруго и уверенно, теперь они напоминали ноги
лошади, а не лапы паука. В движениях его рук чувствовалась легкость и сила.
Наблюдая за ним, Карпентер ощутил, как внутри него поднимается волна уже
знакомого страха. Если уж Господу было угодно, чтобы он с рождения был
именно таким, Он мог бы по крайней мере уберечь его от таких вот садистов.
- Что вам надо, мистер Дженсен?
Но не позволив компьютеру произнести эту фразу до конца, ЛаВон схватил
запястья Карпентера и крепко их сжал. Карпентер и не пытался оказать
сопротивление. Если бы он это сделал, то стал бы только извиваться в
кресле, словно устрица на сковороде. Он не мог позволить себе корчиться от
боли на глазах у этого мальчишки. Такое унижение было для него просто
невыносимо. ЛаВон словно тисками сжимал его безвольные руки.
- Не суйте нос в чужие дела, - сказал ЛаВон. - Вы здесь всего два года
и ничего не знаете, понятно? Вы ничего не видели и ничего не скажете, вы
поняли?
Итак, дело было вовсе не в сообщении о прочитанной книге. На самом
деле ЛаВон понял суть лекции о цивилизации и черном рынке. Он знал, что его
собственный отец, Нефи Делос Дженсен, занимавший важный пост старшины
присяжных Рифрока, замешан в этом более, чем кто-либо другой в городе.
"Тебе лучше всего идти домой. Возможно, судебные приставы уже забрали
твоего отца".
- Вы поняли меня?
Но без своего компьютера Карпентер не станет говорить. Этот мальчик
никогда не услышит, как звучит собственный голос Карпентера. Он не услышит
эти скулящие завывания, скорее похожие на звуки, извлекаемые собакой,
которая пытается подражать человеческой речи. "Ты никогда не услышишь мой