"Джеймс Брэнч Кейбелл. Юрген (Сказания о Мануэле - 2)" - читать интересную книгу автора

вирши как о Желанье Сердца Своего. Но в саду не было и следа этого юноши.
Вместо него девушка разговаривала со степенным и полноватым ростовщиком
сорока с лишним лет.
Юрген пожал плечами и посмотрел на кентавра, но Несс благоразумно
отошел от них в поисках клевера. Теперь восток светлел, и его багрянец
начинал отливать золотом.
- Да, я слышал о том, другом, Юргене, - сказал ростовщик. - О, госпожа
Доротея, но он же любил вас!
- Не больше, чем я любила его. Целое лето любила я Юргена.
И осознание того, что девушка говорит удивительную истину, теперь
пронзило Юргена острой, как боль, радостью. И он какое-то время стоял
неподвижно, хмурясь и покусывая губы.
- Интересно, как долго бедняга любил вас! Может, он тоже любил целое
лето. Однако, может быть, он любил вас всю свою жизнь. В течение двадцати
лет и даже более двадцати лет я обдумывал это: и увлечен этим сейчас так
же, как и в самом начале.
- Но, мой друг, вы говорите загадками.
- Разве это не обычное дело, когда взрослый говорит с молодым? Ведь
я - старый человек, которому за сорок... или, скорее, без четырех месяцев
восемнадцать, поскольку сейчас август. Нет, больше, это же август того
года, который бы я пожелал никогда не увидеть снова. И снова нами правит
дон Мануэль, тот железный человек, ужасную смерть которого я видел. Все это
кажется весьма невероятным.
Тут Юрген на некоторое время задумался. Потом пожал плечами.
- Что можно ожидать от меня в данном случае? Каким-то образом
случилось так, что я, ставший лишь тенью того, кем я был, разгуливаю ныне
среди теней, и беседую с прошлым. Госпожа Доротея, - а вам нет еще и
восемнадцати, - в этом же саду когда-то бывал юноша, любивший одну девушку
так страстно, что одно воспоминание об этом ставит меня сейчас в тупик. Я
верю, что и она его любила. Да, несомненно, весьма полезно усталому и
изношенному сердцу, которое перекачивает мою кровь теперь, думать о том,
что некогда, на протяжении целого лета, эти двое были такой прекрасной,
привлекательной и чистой парой влюбленных, какая только возможна в
подлунном мире.
Так говорил Юрген. Но его мысль заключалась в том, что это была
девушка, равной которой по красоте и прелести не найти между двух океанов.
Давным-давно сомнение, обволакивающее его, как кожа, привело Юргена к
выводу, что та Доротея, которую он любил, была лишь твореньем его
воображения. Но, несомненно, эта девушка была реальна. И мила была она, и
невинна, и легка сердцем и поступью, и находилась за пределами
изобретательности человеческого ума. Нет! Юрген ее не выдумал, и это
странным образом его волновало.
- Расскажите мне про себя, сударь, - попросила девушка, - я люблю все
романтическое.
- О, мое дорогое дитя, я не смогу рассказать тебе вполне складно о
случившемся. Когда я смотрю в прошлое, меня слепит сияние зеленых лесов,
лугов, лунных ночей, музыки и беспричинного смеха. Я вспоминаю ее волосы и
глаза, изгиб и прикосновение ее алого рта, вспоминаю, как однажды, когда я
был смелее, чем обычно... Но едва ли стоит на склоне лет бередить старые
переживания. И хотя я вижу все это в памяти так же отчетливо, как сейчас