"Джеймс Брэнч Кейбелл. Земляные фигуры (Сказания о Мануэле-1) " - читать интересную книгу автора

- Я это отлично знаю, - ответил Мануэль, - но тем не менее на меня
наложен гейс - исполнить волю покойной матери и создать самую
восхитительную и значительную фигуру на свете. Хотя повторяю тебе,
Алианора, твой замысел отравить отца, как только мы поженимся, по ряду
причин кажется мне неблагоразумным. Я не спешу стать королем Альским, а по
сути, вообще не уверен, хочу ли я быть королем, поскольку мой гейс важнее.
- Милый мой, я очень тебя люблю, но моя любовь не закрывает мне глаза
на одно обстоятельство: неважно, какие у тебя таланты в колдовстве, в
бытовых вопросах ты являешься безнадежно непрактичным человеком. Предоставь
это дело мне, и я все устрою со всем уважением к приличиям.
- Ох, а разве следует сохранять приличия даже в таких вопросах, как
отцеубийство?
- А как же! Отцу больше подойдет, если он умрет от несварения желудка.
Люди будут подозревать беднягу во всех прегрешениях, если станет известно,
что его собственная дочь не могла с ним поладить. Во всяком случае, мой
милый, я решила, что, поскольку, к большому счастью, у отца нет сыновей, ты
станешь королем Арльским до конца наступившего года.
- Нет, ведь я - Мануэль, а для меня больше значит быть Мануэлем, чем
королем Арльским, графом Провансским, сенешалем Экса, Бриньоля, Грасса,
Массилии, Драгиньяна, и прочее, и прочее.
- Ах, таким пренебрежением к своим истинным интересам ты разбиваешь
мне сердце! А все из-за трех отвратительных изваяний, которые ты ставишь
выше, чем древний трон Босона и Ротбольда, и гораздо выше меня!
- Ну, я же этого не сказал.
- Да, и к тому же ты только и думаешь об этой своей умершей
служанке-язычнице, а не обо мне - принцессе и наследнице королевства.
Мануэль, прежде чем заговорить, довольно долго смотрел на Алианору.
- Моя милая, ты, как я тебе уже говорил, необычайно миловидная и
рассудительная девушка. И да, ты, конечно же, принцесса, хотя ты уже больше
не Недоступная Принцесса, что, несомненно, имеет значение... Но самое
главное в том, что не может быть второй Ниафер, и было бы нелепо делать
вид, что это не так.
Принцесса же сказала:
- Потрясающе! Ты владеешь странным колдовством, не известным Апсарам.
После чудес, которые ты сотворил с Гельмасом и Фердинандом, твое искусство
неоспоримо. У меня тоже в этом деле немного набита рука, и несправедливо с
твоей стороны обращаться со мной так, будто я грязь у тебя под ногами. И я
это выношу! Я не понимаю, я удивляюсь самой себе, и мое единственное
утешение в том, что твоя расчудесная Ниафер мертва и с ней покончено.
Мануэль вздохнул.
- Да, Ниафер мертва, и эти изваяния тоже мертвы, это постоянно меня
тревожит. Полагаю, с Ниафер ничего поделать нельзя, но если бы мне удалось
оживить эти фигуры, думаю, гейс, наложенный на меня, был бы выполнен.
- Это чистое святотатство, Мануэль. Сам Небесный Отец не сделал бы
больше того, что он сделал со своими куклами в Эдеме.
Дон Мануэль прищурил свои ясные голубые глаза, словно о чем-то
размышляя.
- Однако, - сказал он серьезно, - если я - дитя Бога, по-моему, вполне
естественно, что я должен унаследовать вкусы и привычки своего отца. Нет,
желание создать одушевленную, живую фигуру, в чем-то более восхитительную и