"Александр Бушков. Д'Артаньян - гвардеец кардинала (Книга 1)" - читать интересную книгу автора

многочисленных драгоценных камней в перстнях, серьгах, цепочках и прочих
женских украшениях свидетельствовало, что незнакомку никак нельзя считать
ни девицей на выданье из бедной семьи, ни супругой какого-нибудь
малозначительного человечка. Весь ее облик, таивший в себе спокойную
уверенность, все ее драгоценности, карета и кони несли на себе отпечаток
знатности и несомненного богатства.
Таковы уж молодые люди восемнадцати лет - в особенности бедные дворяне из
глухой провинции, с тощим кошельком и богатейшей фантазией, - что мысли
д'Артаньяна приняли неожиданный оборот, способный показаться странным
только тем, кто плохо помнит собственную молодость. Голубоглазая красавица
миледи по-прежнему оставалась в его мыслях - но в то же время он был
неожиданно для себя покорен и захвачен кареглазой незнакомкой, нимало о
том не подозревавшей.
- И в чем же загадка, Планше? - спросил он незамедлительно.
- Знаете, что сделала эта красотка, когда приехала сюда два дня назад?
- Откуда же?
- Поинтересовалась, нет ли пришедших на ее имя писем.
- По-моему, вполне естественное желание, - сказал д'Артаньян. - И лишенное
всякой таинственности.
- Быть может, сударь, быть может... Вот только она интересовалась письмами
на имя Мари Мишон, белошвейки из Тура. Таковые письма нашлись, числом три,
и были ей, понятно, вручены... Мало того, за эти два дня трижды приезжали
самые разные люди, искавшие в гостинице опять-таки девицу по имени Мари
Мишон, - и их, согласно недвусмысленным распоряжениям, к ней и
препровождали... Вы и теперь не видите тут загадки? Если это белошвейка,
то я, должно быть, епископ Люсонский...
- Совершенно верно, Планше, совершенно верно... - процедил д'Артаньян,
вновь уловивший божественный аромат интриги. - Поскольку меж тобой и его
преосвященством епископом Люсонским мало общего, то отсюда, согласно науке
логике, проистекает...
- Мишон! - фыркнул Планше. - Вы-то сами верите, сударь, что эта дама может
носить столь плебейское имечко?
- Ни в малейшей степени, Планше...
- Вот видите! Интересно, какого вы теперь мнения о моей сообразительности,
сударь?
- Планше, нам обоим повезло, - великодушно признал д'Артаньян, не особенно
раздумывая. - Ты обрел господина, с которым далеко пойдешь, а я -
толкового слугу...
- Уж будьте уверены!
- Белошвейка Мари Мишон... - повторил в раздумье д'Артаньян.
- Белошвейка, ха! - воскликнул Планше. - Конечно, случается, что иные
белошвейки разъезжают в каретах даже побогаче, но тут совсем другое
дело... Тут чувствуется порода. Взгляните на нее попристальнее, сударь!
Такая осанка сделала бы честь принцессе... Говорю вам, это порода!
- Друг мой Планше, - все в той же задумчивости произнес д'Артаньян, - а
часто ли тебе приходилось общаться с принцессами?
- Говоря по совести, сударь, вообще не приходилось. Но вы же понимаете,
что я имею в виду?
- Да, кажется...
- Смотрите, смотрите! - возбужденно зашептал Планше. - А эти господа,