"Александр Бушков. Д'Артаньян - гвардеец кардинала (Книга 1)" - читать интересную книгу автора

покачал головой и проворчал:
- Нельзя сказать, что это говорит в твою пользу...
- Ваша милость, испытайте меня, и я буду стараться! - воскликнул Планше. -
Честное слово!
- Ну что ж, посмотрим, посмотрим... - процедил д'Артаньян с той
интонацией, какая, по его мнению, была в данном случае уместна. - Чем же
ты, в таком случае, занимался?
- Готовился стать мельником, ваша милость. Так уж получилось, что я родом
из Нима...
- Гугенотское гнездо... - довольно явственно пробормотал хозяин.
- Ага, вот именно, - живо подтвердил Планше. - Доброму католику там,
пожалуй что, и неуютно. Вот взять хотя бы моего дядю... Он, изволите ли
знать, ваша милость, поневоле притворялся гугенотом, так уж вышло, куда
прикажете деваться трактирщику, если ходят к нему в основном и главным
образом гугеноты? Вот он и притворялся, как мог. А потом, когда он умер и
выяснилось, что все эти годы он был добрым католиком, гугеноты его
выкопали из могилы, привязали за ногу веревкой и проволокли по улицам, а
потом сожгли на площади.
- Черт возьми! - искренне воскликнул д'Артаньян. - Куда же, в таком
случае, смотрели местные власти?
- А они, изволите знать, как раз и руководили всем этим, - поведал Планше.
- Вы, ваша милость, должно быть, жили вдалеке от гугенотских мест и плохо
знаете, что там творится... Особенно после Нантского эдикта, который они
считают манной небесной...
- И что же дальше?
- А дальше, ваша милость, не повезло уже мне. Вам не доводилось слышать
сказку про мельника, который на смертном одре распределил меж сыновей
наследство таким вот образом: одному досталась мельница, второму - мул, а
третьему - всего-навсего кот?
- Ну как же, как же, - сказал д'Артаньян. - В наших местах ее тоже
рассказывали...
- Значит, вы представляете примерно... Вообще-то, у нас было не совсем
так. Надо вам сказать, двух моих младших братьев отец отчего-то
недолюбливал, бог ему судья... И мельницу он оставил мне, старшему, а им -
всего-то по двадцать пистолей каждому. Только им такая дележка пришлась не
по нутру. Хоть отец мой и был открытым католиком и нас, всех трех, так же
воспитывал, но мои младшие братья, не знаю уж, как так вышло, вдруг в
одночасье объявились оба самыми что ни на есть гугенотами...
- Постой, постой, - сказал д'Артаньян, охваченный нешуточным любопытством.
- Начинаю, кажется, соображать... А ты, значит, в гугеноты перекинуться не
успел?
- Не сообразил как-то, ваша милость, - с удрученным видом подтвердил
Планше. - Ни к чему мне это было, не нравятся мне как-то гугеноты, уж не
взыщите... Ну вот, и поднялся страшный шум: завопили младшенькие, что,
дескать, поганый папист, то бишь я, хочет подло обворовать честных
гугенотов. Мол, отец им мельницу завещал, а я его последнюю волю
истолковал превратно. И хоть было завещание по всей форме, на пергаменте
составленное, только оно куда-то вдруг запропало - стряпчий наш был, как
легко догадаться, гугенотом.
И свидетели объявились, в один голос доказывали, что сами при том