"Александр Бушков. Брежнин луг (Авт.сб. "Волчье солнышко")" - читать интересную книгу автора

Безрыночная экономика! Не могу поступаться принципами. Она ж, нечисть
иноземная, работать заставит, как у них!" Тут Фирма, братцы мои, пропала,
а Гаврилову тотчас и понятственно стало, как ему из лесу выйти. А только с
тех пор он все невеселый ходит.
- А знать, он ей понравился, что позвала его.
- Да, понравился! - подхватил Илюша. - Как же! Звериный свой оскал она
ему показать хотела!
Все смолкли.
- С нами Краткий Курс! - шепнул Илья.
- Эх вы, вороны! - крикнул Павел. - Чего всполохнулись? Посмотрите-ка,
омары сварились! - А слыхали вы, ребята, - начал Илюша, - что намеднись у
нас, на Варнавицах, приключилось? Ты, может быть, Федя, не знаешь, а
только у нас там Ян Карлович похоронен, из латышских стрелков. Могила чуть
видна, так, бугорочек... Вот на днях зовет Приказчиков Ермилова и говорит:
"Езжай-ка ты, Ермилов, в город да привези мне с базы коньячку
самолучшего!" Вот поехал Ермилов за коньячком, да задержался в городе, ну
а едет назад он уж хмелен. А ночь, и светлая ночь: месяц светит... Вот
едет Ермилов и видит: на могиле барашек, белый такой, кудрявый,
хорошенький, похаживает. Вот и думает Ермилов: "Сам возьму его, на шашлык
сгодится" - да и взял его на руки. Сел в машину и поехал опять, а в
машине-то мотор перебои дает, карбюратор заедает, дворники сами собой
включились... Смотрит Ермилов на барашка, и барашек ему в глаза прямо так
и глядит. Жутко ему стало, Ермилову-то, стал он барашка по шерсти гладить,
говорит: "Верю в идеалы, верю, стараюсь для светлого завтра, стараюсь!" А
баран-то вдруг как оскалит зубы да ему тоже: "Бре-ешешь, стерва,
бре-ешешь!"
- А точно, я слышал, это место у вас нечистое, - заговорил Федя.
- Варнавицы? Еще бы! Еще какое нечистое! Там не раз, говорят, Хозяина
видели, старого барина! Ходит, говорят, во френче, трубку покуривает и все
это этак охает, чего-то на земле ищет. Его раз Нина-то повстречала: "Что,
мол, батюшка Осип Виссарионыч, изволишь искать на земле?" - "Разрыв-траву,
- говорит, - ищу". - "А на что тебе, батюшка генералиссимус,
разрыв-трава?" - "Давит, - говорит, - могила, давит, Ниночка: вон хочется,
вон..."
- Вишь какой! - заметил Федя. - Мало, знать, пожил.
- Экое дело! - промолвил Костя. - Я думал, покойников можно только в
родительскую субботу видеть.
- В родительскую субботу ты можешь и живого увидеть, - подхватил Илюша.
- Кого, то есть, в этом году снимать будут. Стоит только ночью сесть на
крыльцо исполкомовское да все на дорогу глядеть. Те и пойдут мимо тебя, по
дороге, кому в этом году сняту быть. Вот у нас в прошлом году Улитина на
крыльцо ходила.
- Ну и видела она кого-нибудь? - с любопытством спросил Костя.
- Перво-наперво она сидела долго-долго, никого не видела и не слыхала.
Вдруг слышит - как бы сирена вдали взвыла. Смотрит - Ивашка Федосеев
идет...
- Тот, что сняли весной? - перебил Федя. - С возбуждением дела?
- Тот самый. Идет и головушки не подымет. Ну а потом смотрит - женщина
идет. Она вглядывается, вглядывается, - ах ты господи! - сама идет по
дороге, сама Улитина.