"Александр Бушков. Кошка в светлой комнате (Авт.сб. "Волчье солнышко")" - читать интересную книгу автора

Я насторожился.
- Можем, - сказал Несхепс. - Мне что-то не нравится, когда мне хотят
перегрызть глотку.
- А если кому-то не понравится ваша привычка спать с бабами и он начнет
гоняться за вами с пулеметом?
- Это разные вещи.
- Это одно и то же. В обоих случаях речь идет об образе жизни. Модус
вивенди, учено говоря. Нелепо порицать кого-то только потому, что его
привычки противоположны вашим.
- А когда меня едят - это лепо?
- И вы ешьте. Он вас, а вы его. Тем самым вы увеличите энтропию
скотства и придете к нашей сияющей витрине, то бишь вершине, заветной цели
- Абсолюту Скотства... Ну что ж, мне пора. До встречи!
Он раскланялся, подхватил Риту и исчез за углом. Наступила неловкая
тишина.
- Все-таки большого ума человек... - сказал Несхепс.
Красавица Джулиана выразила свое мнение о Штенгере в весьма ядреных
выражениях.
- Но в одном он прав, - заявила она. - Все вы скоты, за исключением
кастратов и импотентов.
- В чем же дело? - сказал я. - Создайте новое учение - "К совершенству
через усекновение". Противовес. Скотство и антискотство.
- Блядво! - сказала она, характеризуя меня.
Я пожал плечами.
- Все равно не поможет, - смущаясь, сказал Несхепс. - Усекновение не
поможет. Пить будут, драться...
- Пьяницы и драчуны меня не интересуют, - заявила Джулиана. - Не могу я
смотреть на вас, кобелей, надоело...
Глядя на нее, зверски красивую, я подумал, что, вероятнее всего, ей
очень не везет, несмотря на красоту, а может, именно благодаря красоте...
Джулиана поднялась, небрежно кивнула нам, села в длинный роскошный
автомобиль, и он рванул с места, словно пришпоренный конь.
- Господи, какая женщина! - Несхепс печально смотрел вслед.
- Да, - искренне сказал я. - Скажите, у вас всегда так тихо?
- Покой и тишина. Постойте, "у вас"? А сами вы откуда в таком случае?
- Из-за Мохнатого Хребта, - уже привычно сказал я. - У нас там все
другое, не как у вас.
Судя по его лицу, ему очень хотелось наброситься на меня с вопросами,
но деликатность не позволила. Тихий он был, скромненький, как монах
первого года службы. Потом-то они обвыкаются, монахи...
- Вы мне не подскажете, где отель "Холидей"?
- Это за углом, через площадь, еще три квартала и налево.
Напротив нас остановилась машина, водитель опустил стекло и укоризненно
показал на часы. Несхепс заерзал:
- Вот незадача, совсем забыл. Вам ведь все равно в "Холидей", вы бы не
могли...
- Что?
- Передать чемодан, вот этот, маленький совсем.
Он так смущался, ерзал и хрустел пальцами, что я торопливо кивнул:
- Хорошо. Кому передать?