"Александр Бушков. Кошка в светлой комнате (Авт.сб. "Волчье солнышко")" - читать интересную книгу автора

обязанности, я пока не понял. Сидел себе смирнехонько, покуривал,
посмеивался вместе с другими над непонятными мне остротами, но ни на
секунду не мог забыть о главном - что меня, словно щепку по таежной речке,
несет в глубь и в глубь заколдованного места, а там, снаружи, очень на
меня рассчитывают. И беспокоятся...
Вот это уже зря. Совсем не нужно видеть в происходящем необыкновенное.
Необыкновенное заранее настраивает на поиски абсолютно новых решений,
отрицающих прежний опыт и прежние методы, вызывает хаотические метания
мысли, и начинает казаться, что ты вовсе не умеешь думать и не способен ни
в чем разобраться. Защищайся. Внуши себе, что окружающее - такая же
обыденность для тебя, как для этих парней в пятнистом, проникнись их
взглядом на жизнь, и быстрее поймешь все, что нужно понять...
Броневик резко затормозил, мы с соседом стукнулись боками, и я ушиб
локоть о рукоятку его кинжала.
- Блуждающие! - крикнул водитель, обернувшись. Он выключил мотор,
распахнул люк, и я услышал, как снаружи, над головой, завывают моторы и
стучат пулеметы. Все, толкаясь, кинулись в дверь, и я выскочил следом за
ними, а они столпились на обочине и смотрели в небо, прикрывая глаза
ладонями - этот жест при полном отсутствии слепящего солнца очень меня
удивил.
В небе, почти над нами, кувыркались, сближались, крутили бочки и
чертили петли несколько самолетов. Надсадно выли моторы, молотили
пулеметы. Я тронул за рукав соседа:
- Это кто?
- Блуждающие, - ответил он, не отрывая глаз от воздушной коловерти.
- Как это?
- А вот так. Никто не знает, кто они, откуда взялись и почему дерутся.
Мы их видим только в воздухе. Опа!
Рев нарастал - один из самолетов быстро снижался, но за ним не тянулся
дым, как это обычно бывает в исторических фильмах. Он падал, вихляясь,
рывками проваливаясь ниже и ниже, прямо нам на головы, и мне захотелось
юркнуть под броневик, но окружающие стояли спокойно. Им было виднее, и я
остался на месте.
Скорее всего, пилот был ранен, а самолет цел - я немного разбирался в
таких вещах. Пилот еще пытался что-то сделать, выровнять и посадить
машину, задрал нос и выпустил шасси, но не успел - самолет грохнулся
брюхом оземь, ломая шасси и винт, выворачивая кочки, протащился несколько
метров и застыл, уткнувшись носом в землю, задрав хвост.
Выглядел он нелепо, как всегда выглядит севший на фюзеляж самолет. Мы
быстро добежали до него, он упал неподалеку от дороги. Определить марку я
не сумел бы, я не историк, но особая точность и не требовалась, сразу
видно было, что это стандартный винтовой моноплан-истребитель времен
второй мировой войны - войны, которая кончилась девяносто семь лет назад,
и на всей планете осталось восемь ее участников, всего восемь. Истребитель
с опознавательными знаками люфтваффе - черные кресты на крыльях, свастика
на фюзеляже, и в придачу мастерски нарисованный под фонарем оскалившийся
зеленый Дракон. Летчик смотрел перед собой широко раскрытыми глазами, он
уже не дышал, комбинезон залит кровью. И будто для того, чтобы не
оставалось никаких сомнений насчет того, кто был его противником, низко
над нами, выпустив короткую победную очередь, пронесся истребитель другой,