"Владимир Абаринов. Катынский лабиринт " - читать интересную книгу автора

Кроме того, существуют два текста, трактующие не судебно-медицинские
вопросы, а обстоятельства катынского убийства: рапорт секретаря тайной
полевой полиции Людвига Фосса и "Сообщение" Специальной комиссии Н. Н.
Бурденко, составной частью которого является акт экспертизы профессора
Прозоровского и его коллег. Здесь мы эти документы рассматривать не будем.
Наконец, в нашем распоряжении имеется довольно много всевозможных
материалов, проливающих дополнительный свет на условия и методы работы
экспертов.
Вообще следует признать, что раскопки 1943 года хорошо документированы.
Отбирая материалы для этой главы, я решил остановиться прежде всего на
недавно обнаруженных или труднодоступных для советского читателя источниках.
Главный аргумент адептов советской версии угадать нетрудно: все, кто
побывал в Катынском лесу при немцах, или, будучи убежденными врагами СССР,
лгали сознательно, или вынуждены были искажать факты под давлением
обстоятельств, или, в самом крайнем случае, были введены в заблуждение
организаторами экспертиз и "экскурсий". В этой связи внимание неизменно
обращалось на состав международной комиссии -из 12 ее членов лишь один
являлся представителем нейтральной страны, остальные прибыли из союзных
Германии или оккупированных ею стран. По этой же причине было отказано в
доверии комиссии Польского Красного Креста: приняли предложение немцев -
следовательно, коллаборанты (по советской терминологии тех
лет -"пособники"). Нельзя, по мнению единомышленников Бурденко, полагаться и
на свидетельства членов делегаций общественности и пленных: их силой
заставили участвовать в пропагандистской кампании. При этом совершенно не
принималось во внимание естественное для всякого поляка стремление выяснить
подлинную судьбу военнопленных офицеров или такая нравственная категория,
как профессиональный долг медика.
Начну с документа, впервые опубликованного в 1989 году. Его автор
литератор Фердинанд Гетль находился в составе первой польской делегации,
вылетевшей из Варшавы в Смоленск 11 апреля 1943 года, то есть еще до
официального немецкого сообщения о катынских могилах. Отчет написан в 1946
году в Лондоне; первый вариант отчета от апреля 1943-го, переданный Гетлем в
Польский Красный Крест, по-видимому, утрачен. В декабре 1945 года Гетль
эмигрировал из Польши, так как за ним охотились органы безопасности.
Оригинал документа хранится в лондонском музее им. Сикорского.
"В первых числах апреля 1943 года мне позвонил секретарь Общества
писателей и журналистов, а во время оккупации один из членов так называемой
Литературной комиссии Главного попечительского совета, Владислав Зыглярский
и сообщил, что меня срочно разыскивает д-р Грундман из "отдела пропаганды
управления Генеральной Губернией". Поскольку я подумал, что это имеет
отношение к кухне при клубе Союза писателей, я сперва отправился в город
разузнать, не произошло ли чего на кухне. А в это время Грундман, узнав, что
я живу на улице Мицкевича, 56 на Жолибоже, приехал ко мне домой на машине.
Не застав меня, он повторил жене, что у него ко мне очень срочное дело, и
записал номер телефона ближайшего магазинчика. Я же пользовался не этим
телефоном, а телефоном фотографа, который жил в подвале нашего дома, о чем
знали только Зыглярский и еще несколько человек.
Сообразив, что происходит нечто необычное, я в тот же день до обеда
отправился к Грундману. Он сообщил мне, что неподалеку от Смоленска, в
местности, называющейся Козьи Горы, немецкая армейская разведка открыла