"Владимир Абаринов. Катынский лабиринт " - читать интересную книгу автора

"В "Литгазете" ("36 от 6.09.89 г.) опубликован Ваш очерк "Вокруг
Катыни"
Память не изменяет полковнику Колтуну: в октябре 1951 года Леонид
Федорович был арестован. На него, как на активного участника сионистского
заговора в МГБ, показал небезызвестный Лев Шварцман. Восемь месяцев просидел
в одиночке Лефортовской тюрьмы в наручниках, о чем не мог вспоминать без
откровенной и неутолимой ярости. К своему шефу Абакумову Леонид Федорович до
конца дней сохранил величайший пиетет, восхищался его природным умом,
высокими профессиональными качествами. Берию и его приспешников,
естественно, ненавидел.
Что касается действий советской разведки и контрразведки в годы войны,
то они, бесспорно, достойны самой высшей оценки, но ведь это. собственно,
уже другая тема. Кстати, именно эти успехи явились причиной лютой ненависти
Берии к В.С.Абакумову - жертвой их смертельной схватки стал и Райхман *: "Я
не увлекался - я был женат на балерине!")
И наконец, совсем уже нехарактерная и необычная черта. В последние годы
жизни Леонид Федорович увлекся космологией, пришел в этой области к
поразительным результатам, написал две книги - "Диалектика бытия небесных
тел" и "Механизм солнечной активности" и снискал некоторую известность среди
специалистов. В моем дилетантском изложении теория Райхмана не прозвучит,
поэтому отсылаю читателя к статье "Прогноз бедствия - возможен!" в
"Московском комсомольце" от 19.5.1989. Представляя своего собеседника, автор
материала Александр Поликарпов пишет: "Леонид Федорович Райхман не
профессиональный ученый. В том смысле, что никаких степеней и званий он не
имеет. Но его "любительство" очень похоже на "любительство" того настройщика
роялей из Лондона, который открыл планету Уран и обнаружил движение
Солнечной системы в пространстве. Или того школьного учителя из
провинциального Боровска. который заложил основы ракетодинамики и
космонавтики". Вот интересно: знал ли Поликарпов о мрачном прошлом любителя
без степеней и званий, а если не знал, то написал бы свой очерк, если бы
знал? Относительно званий, он. впрочем, абсолютно прав: несмотря на арест и
вздорное дело о еврейском заговоре, Л.Ф. не был восстановлен в партии, не
вернули ему и генеральских привилегий. На этом я уже совсем было собрался
поставить точку, но тут к биографии Райхмана неожиданно прибавился новый
штрих. Переводчик книги Мацкевича профессор Сергей Павлович Крыжицкий,
любезно предложивший мне свою помощь, в одном из своих писем, упоминая
Райхмана, написал в скобках: "он же Зайцев". "Почему он Зайцев?" -
переспросил я и в ответ получил две заметки за подписью "Князь Алексей
Щербатов", опубликованные в "Новом русском слове" 5.7.1988 и 8.5. 1990, а
также копию письма князя профессору Крыжицкому.
Алексей Павлович Щербатов в 1945 году служил в штабе 22-го корпуса
американской армии. Тогда он и услышал впервые о Райхмане и о том, что
иногда он пользуется псевдонимом "Зайцев". Рассказал о нем Щербатову
прикомандированный к штабу представитель лондонского правительства Польши
капитан Лисовский. Лисовский был резидентом польской (лондонской) разведки в
Пльзене. многое сделал для спасения членов Армии Крайовой от репрессий.
Успешная деятельность Лисовского обратила на себя внимание Лубянки: в
Пльзень был командирован Райхман, который вошел в контакт с гражданским
губернатором города и рекомендовал ему пожаловаться на интриги
антикоммунистического подполья в G-2 - американскую военную разведку, что и