"Владимир Абаринов. Катынский лабиринт " - читать интересную книгу автора

себя крайне грубо. В уборную нас принципиально пускали два раза в сутки.
Кормили селедками и водой. В вагонах стояла жара. Люди теряли сознание, и
особенно характерным было равнодушие явно привыкших к этому конвоиров. Наш
этап привезли в лагерь Павлищев Бор. Там мы встретили несколько сот наших
товарищей из Козельска и Осташкова. Всего нас было около 400 человек. Через
несколько недель всех нас вывезли дальше, в Грязовец под Вологдой, где мы
оставались до августа 1941 года.
Мы получили право раз в месяц писать нашим семьям. Условия нашей жизни
были лучше, чем в Старобельске, и вначале мы были убеждены, что то же самое
произошло с нашими остальными товарищами, что их разослали по другим,
похожим на наш, лагерям, разбросанным по всей России. Мы жили в старом
здании бывшего монастыря, а старинная монастырская церковь была уже взорвана
динамитом".
И в Грязовце, стало быть, монастырь (там и по сей день пересыльная
тюрьма). Сколько же тюрем, политизоляторов, колоний, спецдомов для детей
"врагов народа" помещалось в бывших монастырских зданиях и храмах, начиная
со знаменитых Соловков! А.И. Солженицын замечает по этому поводу: "Как
повелось еще с Гражданской войны, усиленно мобилизовывались для лагерной
нужды монастырские здания, своим расположением идеально приспособленные для
изоляции". В самом деле: располагаются монастыри, как правило, на отшибе,
обнесены стеной, кельи - готовые камеры, есть коммуникации и хозяйственные
постройки. Даже караульных вышек строить не надо: колокольни и надвратные
церкви с успехом заменяют их. И все-таки, сдается мне, не одними только
практическими выгодами объясняется пристрастие НКВД к церковным зданиям.
Уверен - была у репрессивных органов и идеологическая цель: осквернить
национальные святыни.
Состоялся у меня в свое время странный диалог с наместником Оптиной
Пустыни архимандритом Евлогием. Я обратился к нему с просьбой благословить
киносъемку. В ответ услышал: "А вы в горисполком обращались?" "Это не наш
уровень", - как можно внушительнее сказал я и, надо полагать, произвел
должное впечатление. Разрешение снимать было дано, а от интервью польскому
телевидению наместник уклонился. Что же это за пастырь, который за
собственным благословением велит обращаться к светской власти? Коль уж зашла
речь, скажу еще два слова не по теме: та же Оптина ведь строилась она руками
самих монахов, наемный труд в Пустыни не допускался, а восстанавливают
теперь подрядчики, поденщики... А иерархи неустанно твердят о возрождении
духовных традиций русского старчества.
До недавнего времени никакой новой информации по Старобельскому лагерю
добыть не удавалось, дело это казалось почти безнадежным. Но вот в июне 1990
года пресс-группа харьковского УКГБ УССР сообщила: "В ходе поиска к
настоящему времени выявлено еще одно место массового захоронения жертв
сталинских репрессий, которое, по предварительным документальным и
свидетельским данным, находится в квартале " 6 Лесопарковой зоны. Там
захоронено более 1760 советских граждан, расстрелянных по приговорам судов и
решениям внесудебных органов, а также незаконно казненные в 1940 г.
военнослужащие - поляки, количество которых выясняется". (Харьковская газета
"Красная знамя" от 3.6.1990.)
Насторожила меня сразу дата: будто сговорились харьковское и
калининское УКГБ, будто выполняют одну команду.
На девятый день после первой публикации - вторая, интервью заместителя