"Дмитрий Абеляшев. Пастырь вселенной " - читать интересную книгу авторатаранный. От обилия пустых, беспомощных мыслей тошнота стала нарастать, а
потом с неудержимостью и скоростью поезда в Московском метрополитене из горла в рот и наружу хлынули рвотные массы. Теперь Володе было проще - он сразу забыл про руку и носорога и их странные взаимоотношения, к которым он сам тоже был отчего-то причастен... и должен был, как деревенский стрелочник на переезде, следить лишь за тем, чтобы не залить рвотой одежды. - Как соединять провода? - услышал он настойчивый вопрос, сказанный знакомым голосом. Володя узнал этот голос - им говорила первая рука, которая только что достала его из африканской могилы. Вторая рука только помогала первой молча. - Отвечай! - Голос опять становился злым и требовательным, будто Володя был кому-то что-то должен. Владимир поднял глаза и увидел себя возле какой-то странной маленькой кирпичной башенки, не игрушечной, но и не настоящей, которая была сломанной. И еще кто-то третий или там четвертый сказал далеко, в темноте, "ста". И Володя знал, что это очень плохо. Башенку надо было отчего-то починить, и как можно скорее. - По цвету, - вдруг сказал Владимир и сам удивился, как странно ворочаются его губы и какой отвратительной массой заполнен его рот. - Спасибо, - ответила вытащившая Володю рука, отчего-то теперь ставшая человеком в камуфляжной форме с автоматом на плече. Человек, похоже, скручивал теперь провода. Правильно. Владимир тоже давным-давно, в детстве, наверно, или во сне, делал такую работу. Но этот человек был сильнее, чем Володя в детстве или во сне. Он скручивал провода быстро и ловко, и они уже почти все встретились со своими половинками. Обрели себя в его руках. - Сквир, сквир! - раздалось совсем рядом. плеваться, громко, до тошноты громко белым, ослепительным, слишком ярким огнем. Автомату тоже было плохо - его тошнило зелеными ниточками трассирующих пуль. Владимира опять вырвало, за компанию с автоматом. Похоже, что человек только что убил собачьего сквирла, решил Владимир, сам не зная почему. Однако фраза была слишком загадочной, такой, что и думать над ней не хотелось. Тем более что тошнота почему-то не отступала. Человек же опять скручивал какие-то железные провода, и Володе показалось, что так было всегда и будет вечно. А в яме, на краю которой лежал Володя, опять кто-то тяжело застонал. Но Володя уже знал, что доставать его оттуда не надо. И в этот миг башня вдруг издала пугающе громкий, тошнотворный, но отчего-то наполняющий сердце безмятежной радостью вой. Владимир понял, что теперь все у всех должно быть в полном порядке. И потому он не стал сопротивляться тому, что туман в его полом изнутри теле сгустился в подобие подушки, которая не может думать. И когда последняя мысль уснула в ее толще, Володе и самому удалось уснуть. Глава 4 НАГРАДА Владимир с удивлением обнаружил себя на белой подушке, похоже, той самой, в которую превратилась его голова в прошлый раз. "Как может голова во что-то превратиться?" - удивился Володя причудливости собственной мысли и огляделся по сторонам. Он лежал в чистой комнате с белыми стенами, из-за дверей которой доносились характерные больничные звуки - звенели то ли |
|
|