"Оксана Аболина. Ужастегъ" - читать интересную книгу автора

термоневроз - это выдумка педиатров и выписали его без диагноза. После этого
пошла череда институтов и больниц, где повторялась одна и та же история:
невропатологи гнали все на соматику, а педиатры - на нервы. Если вы думаете,
что выражение "небо показалось с копеечку" - преувеличение, скажу вам:
"Ничуть". Мир сузился до пространства квартиры, больниц, вопросов о здоровье
сына, походов в магазин и репетиторства. Все остальное перестало
существовать. Меня стала мучить чудовищная клаустрофобия - ощущение того,
что вселенная сжалась до пределов комнаты, в ней тесно и невозможно дышать.
Возвращаясь из больницы, я покупала банку пива, и на мой ослабевший организм
она действовала омертвяюще - это единственное, что позволяло мне забыться
хотя бы ненадолго сном без кошмаров. Так прошло полгода. Наступило лето.
Лешку в очередной раз выпихнули без диагноза на домашнее лечение, Воробьева
разводила руками и часами просиживала у нас, успокаивая меня и пытаясь
внушить Лешке, что все будет хорошо. Мы в это давно уже не верили.
Однажды пришел старый Рюм и сказал, что так больше продолжаться не
может - еще немного и Лешка сгорит. Он сказал, что ему надо жить, несмотря
ни на что, и все равно терять уже нечего - надо рискнуть. Он взял отпуск на
все лето и каждый день брал Лешку на природу - ходил с ним в походы,
заставлял делать зарядку, учил плавать и нырять, они бегали. Сначала Лешка
еле двигался, сердцебиение заставляло все время останавливаться и приходить
в себя. Но он быстро привык к новому ритму жизни. К июлю температура спала
до 38, но дальше опускаться не желала вопреки всем усилиям. Осенью она
поднялась опять до сорока. И пошел наш второй круг мытарств - второй год. А
за ним - третий. Вот на третьем году такой жизни и случилось с нами то, о
чем хотелось мне нынче рассказать.
Однажды Надюшка Рязанцева не выдержала и поехала в Общество
Православных врачей, рассказала о наших терзаниях, священник, возглавлявший
общество, сам был доктором медицинских наук, он сказал, что такого рода
болезни детей связаны с грехами предков, потому надо отслужить по предкам
семь панихид, поставить в семи храмах свечи у креста. Все это попахивало
языческой магией, однако, было дано благословение, а Православие само по
себе еще как магично, и заглушила я свои сомнения, поднявшиеся в душе, что
многого еще не знаю, да и что плохого в семи панихидах. Единственная
сложность была в том, что православных предков у меня не было, но поставить
семь свечей к кресту в разных храмах - проблем не вызывало: в центре церквей
навалом - обойти можно за день. Что я и сделала. Знать бы, однако, о
последствиях...

Собственно Ужастегъ

Немного жесткого мистицизма

В больницу не пустили - карантин, рванула по храмам. До вечера успела
обежать все семь. Везде поставила по свече к кресту и успела кратко
помолиться. Панихиды тоже заказала, но не по предкам, а по умершим друзьям -
раз уж такое дело - все одно. Домой приползла никакая. С порога ко мне
рванул Марс, прыгнул со стола прямо на плечо. Мурр выл и требовал жрачку.
- Щас-щас, - раздеться дайте, - заскрипела я и стряхнула Марса с плеча.
Сняла рюкзак, села на табурет и чуть не вырубилась от усталости - давно
таких пробежек не делала. Однако, Мурр в жизни не даст о себе забыть - залез