"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Тень императора (Авт.сб. "Тень императора") (детск.)" - читать интересную книгу автора

3

Прошла минута или две, а может быть, больше - ни один из них не глядел
на часы. Ничто не изменилось в комнате. Не скрипнула таинственно дверь, не
погас свет, не переместилась ни одна панель, и не мигнул ни один световой
индикатор. Все было, как и минуту назад, - тихо, пусто, обыкновенно. Крис
сидел рядом и загадочно улыбался.
- Что же ты молчишь? - спросил он. - Начинай.
Вадим еще раз неуверенно оглядел комнату.
- Не вертись. Модель в аппаратной. Звук включен. Говори.
- Не знаю, с чего начать, - замялся Вадим.
- Представь себе, что ты в императорском дворце в Тюильри. Или,
нет-нет, на острове Святой Елены на вилле Лонгвуд. Это его резиденция в
ссылке... Ты входишь в кабинет и у камина в кресле видишь великого
человека в лосинах и треуголке.
- Тоже мне историк - в треуголке! Это у камина? И в кресле?
- Ну, без треуголки. Ты робко кланяешься и почтительнейше произносишь
что-нибудь, добавляя при этом "ваше величество".
- Обязательно?
- Обязательно: этикет.
- А где этот чертов камин локально?
- Перед вами, шевалье.
Перед Вадимом ничего не было. Но он невольно приподнялся с кресла и,
буквально выдавливая из себя слова, спросил по-французски:
- Мы вам не помешали, ваше величество?
В ответ послышался властный мужской голос, не ослабленный и не
усиленный механической записью, - живой голос человека, находившегося в
двух шагах от вас. Он говорил не спеша, без неприязни, но и без особой
симпатии к собеседнику, однотонно, скорее задумчиво, чем равнодушно, как
говорят обычно пожилые, много видевшие и усталые люди.
- Кто может мне помешать здесь, когда я один и берег впереди пуст, а на
рейде три английских фрегата? Да еще справа за пиком береговые
артиллерийские батареи, а слева в лесу лагерь шотландской пехоты... Нет, я
не принимаю здесь, господа. Обратитесь к гофмаршалу Бертрану.
- Вы у себя в кабинете, ваше величество, и мы уже говорили с
гофмаршалом, - без тени улыбки произнес Крис.
Все это показалось бы Вадиму смешной детской игрой, если бы не этот
голос, продолжавший в той же задумчивой интонации:
- Это моя единственная привилегия, господа. Двадцать лет воевать со
всей Европой и добиться в конце концов только права не принимать без
доклада...
- Кого?
Это спрашивал опять Крис, а Вадим все еще молчал, - только сейчас дошла
до него угнетающая особенность этого разговора, в котором им отвечала
пустая комната, ярко освещенное ничто, воздух, игра света и тени на
мерцающих стенах.
- Кого, ваше величество? - поправился Крис.
- Не люблю, когда забывают об этикете, - сказал голос, - и совершенно
не выношу узаконенного здесь обращения "мой генерал".
- Кем узаконенного, ваше величество?