"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Всадники ниоткуда (Трилогия "Всадники ниоткуда", #1)" - читать интересную книгу автора

- Я не знаю никакой подпольной клички. Я не знаю, что у тебя она есть.
Я знаю только то, что час назад мы с тобой ужинали в отеле "Омон" в
Париже.
- Тут какое-то недоразумение, - сказала она отчужденно и холодно.
Я вскипел:
- Меня не узнала? Протри глаза.
- А кто вы такой?
Я не замечал ни этого "вы", ни платья сороковых годов, ни обстановки,
воскрешенной чужими воспоминаниями.
- Кто-то из нас сошел с ума. Мы же с тобой приехали из Москвы. Неужели
ты и это забыла? - Я уже начал заикаться.
- Когда приехали?
- Вчера.
- В каком году?
Тут я просто замер с открытым ртом. Что я мог ей ответить, если она
смогла это спросить?
- Не удивляйся, Юри, - шепнул сзади Мартин: он ничего не понял, но
догадался о причине моей взволнованности. - Это не она. Это оборотень.
Она все еще смотрела отчужденно то на меня, то на Мартина.
- Память будущего, - загадочно произнесла она. - Наверно, он думал об
этом когда-нибудь. Может быть, даже встретил вас и ее. Похожа на меня? И
зовут Ирина? Странно.
- Почему? - не выдержал я.
- У меня была дочь Ирина. В сороковом ей было около года. Ее увез в
Москву Осовец. Еще до падения Парижа.
- Какой Осовец? Академик?
- Нет, просто ученый. Работал с Полем Ланжевеном.
Какая-то искорка вдруг прорезала тьму. Так иногда, ломая голову над,
казалось, неразрешимой проблемой, вдруг видишь еще смутный,
неопределенный, но уже гипнотизирующий тебя проблеск решения.
- А вы и ваш муж?
- Муж уехал с посольством в Виши. Поехал позже, уже один. Остановился у
какой-то придорожной фермы - вода в радиаторе выкипела или просто пить
захотелось, не знаю. А дороги уже бомбили. Ну и все. Прямое попадание... -
Она грустно улыбнулась, но все-таки улыбнулась; видимо, уже привыкла. - Я
потому так держусь, что меня именно такой воображает Этьен. На самом деле
мне все это горше досталось.
Все совпадало. Осовец тогда еще не был академиком, но уже работал с
Ланжевеном - об этом я знал. Очевидно, он и воспитал Ирину. От него она
узнала и о матери. И о сходстве, наверно. Только при чем здесь портье из
отеля?
Я не удержался и спросил об этом. Она невесело засмеялась:
- А я ведь его воображение. Он, наверное, думает сейчас обо мне. Был
влюблен в меня без памяти. И все же предал.
Я вспомнил слова Ланге: "Он предал даже самую дорогую для него женщину,
в которую был безнадежно влюблен". Он так хотел предать! Значит, это было
до нашей встречи с гестаповцами. Значит, у времени в этой жизни совсем
другая система отсчета. Оно перемешано, как карты в колоде.
- Может, вы проголодались? - вдруг спросила она совсем по-человечески.
- Я бы выпил чего-нибудь, - сказал Мартин, догадавшись, о чем идет