"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Рай без памяти (Трилогия "Всадники ниоткуда", #2)" - читать интересную книгу автора

рек и морей, о комфортабельном плавании через Северный полюс и о снежных
беретиках, надеющихся дорасти до былых снежных шапок на Кавказе и в
Гималаях. Но серьезные разговоры о феномене розовых "облаков" ведутся
только на страницах научных изданий. Честно говоря, и мы их между собой не
ведем, как постаревшие мушкетеры, давно забывшие о подвесках королевы.
Д'Артаньян вернулся в приемную короля, а я - в монтажную киностудии. Ирина
делит обязанности строгой жены с еще большей строгостью секретаря
академика. Толька по-прежнему вычерчивает карты циклонов и антициклонов, а
Мартин осваивает амплуа нью-йоркского газетчика. Лишь Зернов, где-то
обобщающий материалы парижского конгресса, до сих пор верен памяти
пережитого, и лишь в его присутствии наши встречи нет-нет да вернутся к
мечтательному "а помнишь?". "А помнишь собрание в столовке Мирного?", "А
где сейчас Мак-Эду?", "А дуэль свою помнишь?", "А фиолетовое пятно?".
И сейчас это "помнишь" сопровождало чуть ли не каждый глоток
крепчайшего скотча.
- А помнишь пресс-конференцию в отеле "Омон"?
- Мартин не был, - поправляет Зернов.
- Я другое помню. Коньяк в Сен-Дизье - мечта!
- Борис, а как мы с тобой на лестнице сидели! В "Омоне", помнишь?
Разговор идет по-английски, и Мартин тотчас же вмешивается:
- Я другую лестницу помню.
- Это какую?
- В казино. Как я по ней из автомата полоснул.
- И кончился Ланге. Кстати, ты, говорят, потом его живого встретил?
- Было дело. Без автомата.
- Жалеешь?
- Зачем? Прямой справа - и он уже слюнки пустил.
- А Этьен?
Мартин морщится.
- Он уже мертвый был, когда я ему о девушке из казино напомнил. "Иес,
сэр", "Ноу, сэр". А глаза стеклянные.
Минутное молчание, и я спешу переменить тему:
- Женился?
- Нет. Девчонки нет подходящей.
- А Мария?
- Вернулся из Гренландии, а она уже замужем. Не верила, говорит, что
вернусь. Кстати, знаешь за кем? За тем полицейским-оборотнем, которому я
башку продырявил, а он даже не пошатнулся. В жизни он штучка, между
прочим. Геракл с медными пуговицами. Три фута в поперечнике.
Мартин вздохнул, и я снова переменил тему:
- Старика видишь?
- Томпсона? Нет. Он сейчас в Пасадене грейпфруты выращивает. Вот такие.
- Мартин показывает что-то вроде арбуза.
- Занятный старик, - говорит Зернов.
Но я отрубаю:
- Вредный.
- Нет, - задумчиво поправляет Мартин. - Честный. Только...
- ...без чувства юмора, - смеется Зернов.
Мартин весело подхватывает:
- Потому он меня и уволил в Гренландии.