"Александр Абрамов, Сергей Абрамов. Рай без памяти (Трилогия "Всадники ниоткуда", #2)" - читать интересную книгу автора

как я их называл в детстве, когда родилась электричка. Он медленно прополз
по рельсам и остановился в долине в восьмистах метрах от нас. Ни одного
пассажирского вагона не было - одни открытые платформы, полные пассажиров,
притиснутых друг к другу и окруженных парой канатов, как на ринге.
С каждой платформы, с обеих ее концов, спрыгнули по нескольку человек в
желтых крагах или сапогах и серых мундирах с автоматами прикладом к бедру.
Потом из-под канатов начали сползать "пассажиры" в однообразно синей или
темно-зеленой одежде - издали трудно было уточнить цвет, - каждый с
обушком или киркой в руках. Все они выстроились солдатским строем и,
эскортируемые стражниками с автоматами, двинулись в сторону от платформ к
ближайшему лесному нагорью.
- Ты что-нибудь понимаешь? - спросил я Тольку.
- Я уже понял.
- Что?
- Зонненшмерц.
Я ничего не понял - ни того, что происходило по ту сторону колючей
проволоки, ни того, что понял и высказал Толька. Но спрашивать было
некогда. Новые события породили новую непонятность.
В хвосте колонны началось замешательство. Кто-то остановился, кто-то
заспорил с охранником. Может, это был не один, а несколько человек. Чья-то
кирка взметнулась вверх, кто-то в крагах упал, кто-то подхватил оброненный
автомат, кто-то выстрелил - кто, не было видно, но выстрел прозвучал
громко, как взрыв, - и вот уже задние ряды колонны смяли шеренгу
стражников, колонна рассыпалась, а группа беглецов бросилась к проволоке
под круговым автоматным обстрелом. Они бежали зигзагами, припадая к траве
и снова вскакивая, а некоторые так и остались на земле, не вставая.
Впереди бежал человек, подхвативший оброненный охранником автомат. Он
метался, как заяц, петлял меж кустами, ускользая от пуль, падая и
огрызаясь ответными очередями и в свою очередь заставляя стражников
отстреливаться и падать. Почти все его товарищи лежали не подымаясь,
кое-кто полз обратно, а он, все еще петляя и не выпуская из рук автомата,
уже добежал до колючей проволоки. Если бы он мог проползти под ней, и
проползти быстро, розовые кусты, окаймлявшие опушку леса, оказались бы
буквально в нескольких метрах. И он был бы спасен. Но пролезть под
проволокой он не смог. Он попытался преодолеть ее у столба, но тут его и
настигли пули, от которых он до сих пор так счастливо уходил. Я не
заметил, сколько автоматных строчек прошило это уже безвольное и
бессильное тело, повисшее на ржавых проволочных колючках, но человек был
давно уже мертв, а серые охранники все еще стреляли. Только спустя
несколько минут, очевидно поняв всю бессмысленность дальнейшего обстрела,
они прекратили огонь.
И как будто ничего не случилось, рассыпавшаяся группа людей с кирками
снова построилась солдатской колонной и под охраной автоматчиков двинулась
по горной дороге, наполовину скрытой от нас скалистым уступом горы. Трупов
никто не подбирал, и даже последний, достигший ограды беглец так и остался
висеть на ее рыжих шипах. А затем как ни в чем не бывало стоявший на пути
поезд рванулся, паровозик опять задымил и, пыхтя, протащил мимо нас пустые
платформы, загрязненные до черноты. Откуда взялась эта черная грязь, когда
кругом все зеленело, как на лугу?
- Это не грязь, а уголь, - сказал Толька, - угольные шахты поблизости