"Федор Абрамов. Дом" - читать интересную книгу автора

- Какой я тебе, к дьяволу, дядя? Племянничек выискался!
Но черта с два смутишь Борьку! Сверкнул на солнце белыми жерновами - не
рот, а целая мельница, вывернул:
- А чего? Сам же в позапрошлом годе сказал: зови дядей Мишей. Не
помнишь, на Октябрьской супротив школы пьяный встретился?
Михаил не помнил. Но, может, и говорил. Находила на него иной раз блажь
- комок к горлу подступал, когда встречал Егоршина отпрыска: вроде и ничего
общего с отцом - коренастый, весь как веревка, как узловатая сосна, свит из
мускулов, глаза круглые, рысьи, - но ему вдруг приходил на память Егорша,
ихняя дружба-товарищество, и срывались, срывались с губ непрошеные слова. Но
это случалось с ним редко, только в пьяную минуту, а в обычное время он
видеть не мог это отродье. Потому что как забыть? Не успел откочевать в том
памятном пятидесятом году Егорша из района, как начала пухнуть Нюрка
Яковлева, а потом - нате - получайте Бориса Егоровича, новоиспеченного
братца Васи.
Борька подошел развалистой походочкой, с ухмылкой, закурил - как
откажешь? - но когда, выпустив дым изо рта, чисто по-отцовски цыкнул слюной
сквозь зубы, Михаил заорал как под ножом:
- Ты в городу вырос, что ли? Какого дьявола мучишь лошадей? Вишь ведь,
они все в мыле!
Борька с показным интересом посмотрел на луг, пожал плечами - вроде как
не понял, о чем речь, - и тогда Михаил уже совсем вышел из себя:
- Я говорю, есть, нет у тебя башка на плечах? Почему в такое пекло не
от горы косишь? Не видал, как люди делают?
- Да будет тебе разоряться-то! Теперека не старые времена всем-то
командовать.
- Что?
- Не демократия, говорю, колхозьска, - без малейшей задержки выпалил
Борька. Знал, гад, как отец, знал нужные слова и, как отец, умел сказать их
к месту. - Есть у нас начальников-то. Немало. Деньги за это получают.
- А раз начальник не видит - делай что хочу?
Борька примирительно ухмыльнулся:
- Да хватит, говорю, честных-то тружников калить. Этих одров, - он
кивнул на блестевших на солнце запаренных лошадей, - все равно осенью на
колбасу погонят. Ты бы чем подрастающему поколению разгон давать, сестре
своей приструнку дал.
- Это какую же приструнку? Насчет дома? - Михаил слышал от людей:
подала Борькина мать заявление в сельсовет - требует своей доли в
ставровском доме.
- А чего? Я сын родной, а какие ейные права? Она теперека сбоку
припека...
У Михаила заходили глаза, запрыгали губы - какими бы поувесистее
словами оглушить этого гаденыша, чтобы у него раз и навсегда отбить охоту
заводить разговор насчет ставровского дома? И вдруг, глянув в сторону своего
дома, увидел на угоре двух мужиков с вьющейся вокруг них, как белый мотылек,
Анкой. Братья, братья приехали! Петр и Григорий...
И тогда все разом вылетело из головы: и ставровский дом, и изгородь, и
Борька, - и он со всех ног бросился навстречу уже сбегавшим с угора своим
дорогим двойнятам.