"Сергей Абрамов. Двое под одним зонтом (Авт.сб. "Требуется чудо")" - читать интересную книгу автора

- А у блондинок, выходит, голос блондинистый?
- Точно так, Данчик, ты поймал самую суть. А у брюнеток, позволю себе
дополнить, - брюнетистый голосок, Данчик, и это ужасно, ужасно, поверь
старому Тилю.
- Не любишь брюнеток, Тиль?
- Боюсь, Данчик. Они все - вампирессы. Набросятся, закусают, съедят без
соли.
- И калоши?
- Калоши не станут, Данчик, они скрипят неприятно. У меня от этого
скрипа мурашки по телу.
- Если мурашки, надо в баню, - глупо сострил Дан. Впрочем, сейчас ему
было все равно, как острить: руки побаливали - то ли старый перелом к
непогоде разнылся, то ли крепатуру заработал, мышцу потянул. - Так что за
шантретка, выяснил, Тиль? Ты же не мог не выяснить, ты же любопытный.
- Ты грубый и некультурный человек, Данчик, и поэтому плохо кидаешь
пять шариков - нет в тебе легкости, воздушности, нет и не появится. Она
дается лишь тонко чувствующим натурам.
- Как ты?
- Именно, мон шер. И поэтому я позволил себе спросить у шантретки ее
позывные, ибо не хотел тебя волновать, заставлять думать о том, кто бы это
мог тебе звякнуть. У нее прекрасное имя, Данчик, тебе крупно подфартило:
ее зовут Олей. Вслушайся: О-ля! Поэма экстаза, Данчик, поверь старому
Тилю.
Оля? Какая Оля?.. Дан в первую секунду даже не сообразил, что это может
быть вчерашняя троллейбусная волшебница, а когда понял, что это она, никто
иной, она одна - Оля, то вскочил с барьера, рванул к выходу и...
притормозил: куда бежать-то? Телефона ее он не ведает, связь, как
говорится, односторонняя.
- Когда звонила?
- Час назад. Ты только-только на моноцикл сел. А я мимо аппарата шел и
трубочку у вахтера перехватил.
- Что ж ты меня не позвал, старая перечница?
- Во-первых, я не старая перечница, а твой режиссер. - Тиль покончил с
мизинцем и спрятал пилку в карман. Он не обижался на Дана и ни на кого
никогда не обижался, возможно, потому, что берег свои драгоценные нервы,
да и сам-то он лишь внешне выглядел велеречивым и куртуазным, а то иной
раз так обзовет - привычные ко всему цирковые дамы уши затыкают. И все,
заметьте, спокойненько, на пониженных тонах - вроде и не оскорбил. - И
если ты, Данчик, бездарь непроходимая, будешь на меня поганые охулки
класть, всю жизнь на репетиционном просидишь. Поверь старому Тилю.
Старому Тилю верить стоило.
- Извини, Тиль, погорячился, - сказал Дан. - И все-таки, почему не
позвал меня к телефону?
- Потому что видел: работаешь. И вроде с-желанием - редкий случай. Не
стал отрывать, а вежливенько попросил Олю перезвонить через час. Она у
тебя точна?
- Не знаю, - сказал Дан, - не было повода проверить.
- Благодари Тиля, он тебе создал повод. И в это время, как в детективе
или - наоборот - в добротной комедии ситуаций, в зал заглянул вахтер:
- Даниил Фролыч, к телефону вас. Дан перемахнул через барьер, побежал к