"Ахмедхан Абу-Бакар. Тайна рукописного корана " - читать интересную книгу автора

авторитетом мудрого Али-Шейха. А он, пристально вглядываясь во все и во
всех, упорно искал истинных друзей горцев и все, что думалось ему в эту
пору, записывал на полях рукописного корана с медной застежкой, что достался
ему от деда, известного на весь Восток ученого по имени Хамза-Дагестанли.
______________
* Маслиатчи - советчик, посредник.

Наступило такое время, Али-Шейх увидел наконец истинных друзей народа,
тех, кто отыскал лекарство ог всех людских бед. Это были большевики.
Али-Шейх целиком отдался служению им, чем немало разгневал ревнителей веры и
мечети. Служил он большевикам и народу, чем мог. Только недолго. Внезапно, и
совсем некстати, жизнь его оборвалась. И случилось это вот как.
Минувшим утром Али-Шейх завершил чтение очередной книги. А в роду у них
издавна водился порядок - прочтение всякой книги отмечать семейным
празднеством. Довольный собой, потирая руки, Али-Шейх сказал своей старухе:
- Испеки-ка ты нам завтра, дорогая Меседу, чуду*, да с дымоходом.
______________
* Чуду - национальный пирог с отверстием для выхода пара в верхнем
слое.

- Отчего же не испечь, испеку. Для кого мне еще печь, если не для
тебя, - с радостью согласилась Меседу, всегда и во всем готовая услужить
мужу.
- И для меня и для моих друзей. А ты, сын мой, - добавил старец, глянув
на сына Мустафу, единственного своего отпрыска, надежду и продолжателя рода
на земле, - созови ко мне всех друзей, всех, до кого долетит голос твой и до
кого копыта коня твоего доскачут.
- Все исполню, отец! Да высохнет язык во рту, да отсохнут ноги коня,
если откажутся они служить тебе!
Великое множество друзей собралось в доме Али-Шейха. Были среди них и
Абу-Супьян из Шам-Шахара, и Мазгар из Кубачи, и даже Шахбан из Ведено, не
говоря уж о всех почтенных людях из близлежащих аулов. Время было такое,
лошадей много - коней мало, народу много - людей мало.
Съел Али-Шейх за обедом с аппетитом целых три куска ароматного чуду с
дымком и велел вдруг постель себе постелить. Лег, попросил воды напиться,
подозвал к себе сына Мустафу, притянул его поближе и зашептал на ухо: "К
тебе вскорости явится человек и подаст газырь, схожий с теми, что у меня в
бешмете. Это будет Хасан из Амузги. Исполни все, о чем бы он тебя ни
попросил... Дело в том..." Али-Шейх, не договорив, смолк и закрыл глаза. Не
застонал, не вскрикнул, будто погрузился в спокойный глубокий сон...
"Да ниспошлет аллах каждому правоверному такую благородную легкую
смерть. Мгновенную - без тревог и мучений!" - говорили одни. Другие
усматривали в такой смерти кару аллаха. "Хоть покойников и не судят, -
утверждали они, - но, связавшись с комиссарами, с этими
безбожниками-большевиками, он совершил тяжкий грех. Виданное ли дело,
двадцать три вагона с оружием со станции Петровск в одну ночь как в воду
канули. Это дело рук большевиков, и без помощи Али-Шейха они не обошлись.
Вот за такое и покарал его аллах..."
- Если бы все крылатые мед носили, негде было бы его хранить! -
глубокомысленно изрек кто-то и сам потом долго думал, к чему он это сказал,