"Ахмедхан Абу-Бакар. Тайна рукописного корана " - читать интересную книгу автора

Исмаил, обращаясь к двоюродному брату.
- Да, - задумчиво молвил Хажи-Ахмад, - трудно, наверное, было бедняге.
- Кому? - сдерживая усмешку, спросил Исмаил.
- Как кому? Волку. Легко ли в тысячной отаре отыскать именно ту овцу,
которая принадлежала мне!
И ушел тогда из аула Хажи-Ахмад, ни слуху ни духу от него больше не
было. Но вдруг, когда отрекся белый царь от престола, а вслед за ним и
Керенский полетел, Хажи-Ахмад объявился в горах, да не кем-нибудь, а
председателем ревкома на всей Талгинской долине. Они-то и поделили вместе с
Хасаном из Амузги все, чем владел Исмаил, - пастбища, поля и отары - между
бедняками...
И вдруг вернулась к Исмаилу радость: под натиском контрреволюции пала
советская власть. Большевики покинули аул, уехал и Хажи-Ахмад, оставив жену
свою в сакле Исмаила...
Тут-то и проснулся в Исмаиле зверь. Он вернул себе все, что у него
отобрали, и даже больше того. А уж куражился, не одну семью заставил слезами
обливаться.
- Вы все отныне мои ралиты*, - заявил он, - а ралиты обязаны отбывать
повинность. Вот и будете каждый по три дня на пахоте работать, потом тоже по
три дня на жатве, на сенокосе, на доставке дров, и так на всех видах
работ...
______________
* Ралиты - подневольные, зависимые.

Но это еще не все. Позвал он однажды к себе жену бывшего председателя
ревкома, а своего двоюродного брата Хажи-Ахмада и приказал, да еще и при
гостях - смотрите, дескать, каков я:
- Сними-ка с меня сапоги!
Горянка удивленно уставилась на него и не повиновалась.
- Ты что, оглохла? Кому говорю, сними сапоги! - взревел Исмаил.
- Ты мне не муж и голоса на меня не повышай, - с достоинством
проговорила женщина.
- Ха-ха! Слыхали, голоса на нее не повышай! Большевистская подстилка! -
Исмаил вскочил и огрел ее плетью. - На колени, сука!
И он заставил ее пасть на колени перед ним, не убоявшись людского
упрека, что вот, мол, до чего дошел, меряется силой с женщиной.
А наутро, хотя в душе было опасение, что ему, чего доброго, такое,
может, и не сойдет, Исмаил велел вывесить шаровары жены председателя ревкома
всем на обозрение на базарной площади: вот, мол, вам ваш позор, большевики.
Горянка не перенесла оскорбления, бросилась со скалы в пропасть и погибла.
С того дня Исмаил готов был на любые жертвы, только бы не вернулись
большевики, одно упоминание о которых бросало его в дрожь. Он одарил всех,
кого мог, - раздал свою баранту - только бы оберегали его, нанял людей,
вооружил их и превратил свой хутор в неприступную крепость, с часовыми и
верховыми дозорными. Но покоя у Исмаила тем не менее не было. Да и не
удивительно, если самыми приближенными людьми у него были изгнанный
аульчанами за воровство Мирза из Нараула, человек, о каких говорили "может
из могилы саван выкрасть", и одноглазый борец Аждар из аула Хабдашки,
опозорившийся среди других борцов тем, что применял недозволенные приемы, за
что его ослепили на один глаз и к тому же пообещали, если осмелится снова