"Ахмедхан Абу-Бакар. Тайна рукописного корана " - читать интересную книгу автора

старец в бараньей шубе и в папахе из золотистого каракуля. Это Абу-Супьян,
он обратился к Мустафе.
- У меня к тебе просьба, - сказал он. - Но прежде скажи мне, кто в роду
моего друга Али-Шейха достоин возложить на себя бремя старшего?
- Я, уважаемый Абу-Супьян. Больше некому. Мне отныне платить на земле
долги отца. Я слушаю тебя, почтенный... - склонив в знак уважения бритую
голову, смиренно ответил Мустафа.
- Не знаю, правильно ли ты меня поймешь, сын мой...
- Да пусть будет поражен проклятой болезнью тот, кто не постарается
понять старшего!
- Гордо говоришь, сын мой. Да и мог ли сын такого отца быть иным.
Стоящий человек и в юности пожилой, а бездельник и в сорок лет шалопай.
- Я буду счастлив, если окажусь полезным.
- Не мне об этом говорить, всем нам был дорог покойный, да будет жить
его имя среди тех великих имен, что хранит в памяти земля наша... Его
мудрость и то, как он знал человеческую душу, достойны любой высокой
похвалы... Что я в сравнении с ним? Заштатный служитель веры...
- Ваша звезда, почтенный Абу-Супьян, сверкает рядом со звездой моего
отца...
- Благодарю тебя. Не знаю, как и приступить к моей просьбе.
- Не затрудняйтесь, уважаемый Абу-Супьян, я весь внимание.
- У незабвенного отца твоего был древний рукописный коран с медной
застежкой?
- Почему был? Он и сейчас хранится в нашем доме.
- Я всю свою жизнь стал бы молиться за всех вас, сын мой, и за отца
твоего, если бы ты удостоил меня чести стать владельцем этого корана... Мне
хочется лишь одного: чтоб с этой книгой я унаследовал и знания и авторитет
твоего отца... А тебе известно, сын мой, как порой необходима опора и вера
людей, чтобы творить для них добро...
- Так это же реликвия нашего рода, - вмешался кто-то из дальних
родственников, но Мустафа тут же перебил его - тот был моложе.
- Как ты смеешь вмешиваться в разговор, - сказал он, - и перебивать
старших? Сходи-ка лучше да принеси эту книгу. Если есть на земле человек,
святостью своей заслуживший унаследовать в память о моем отце этот коран,
так это только Абу-Супьян.
- Благодарю тебя, сын мой... Я передам моим сыновьям - у меня их
четверо - рассказ о твоем достоинстве и мужестве, - надеюсь, вы станете
братьями.
- Я буду рад, почтенный Абу-Супьян. Вот она, эта книга. Храните ее.
- Пуще глаза своего буду беречь!
- В добрый час, Абу-Супьян!
- Спасибо!
Абу-Супьян попрощался со всеми, - не послушался тех, кто советовал ему
остаться переночевать, а в путь пуститься с рассветом, - погладил бороду,
пожал всем руки, раскланялся и, прижимая к сердцу под шубой драгоценный дар,
потянул за уздечку свою старенькую лошадь и медленно двинул из аула в южную
сторону. Велика была радость в душе почтенного старика. Пусть теперь ему
завидуют все, возомнившие себя самыми истинными служителями веры, пустые
брехуны. А их немало в его родном ауле Шам-Шахаре, прилипших к мечети, как
смола к стволу дерева.