"Виктория Абзалова. О черном маге замолвите слово, книга 2 " - читать интересную книгу автораэтих достаточно опыта, что бы сломить любого... Разве у него есть выход:
покориться сразу или дождаться пока его сломают, растопчут окончательно, превратив даже не в раба, а просто вещь для удовлетворения извращенной похоти? Когда его ненадолго оставляют в покое, Дамир запредельным усилием сползает с пышной постели и добирается до окна, что бы не прыгнуть: упасть - сквозь изысканный цветочный витраж... "Я не хочу этого знать! Не хочу видеть! Надо!" Боль в виске была ослепляющей в прямом смысле. Ладанка на груди налилась тяжестью, и казалась мельничным жерновом на шее утопленника. Она отзывалась еще более интенсивной, тянущей, ноющей болью в сердце, от которой было трудно дышать. Хотелось сейчас же бросится в славный город Винтру и пустить скотов на кровавые ошметки... Что бы не осталось камня на камне не только от притона, но и от самого города, в котором возможно такое! Вместо этого, господин Фейт, тянул парнишку обратно, и когда из-под загнутых длинных ресниц потекли настоящие живые слезы, понял что победил. - Поплачь, это правильно... Твое счастье, мальчик, что ты еще умеешь плакать... Ты сильный. Ты боролся и победил. Ты выжил. А остальное - всего лишь призраки... Мы с ними справимся, - он чувствовал себя опустошенным едва ли не больше, чем несчастный мальчишка. Не до книги было, - остаток ночи доктор Фейт отпаивал парнишку успокаивающими настойками. Дамира трясло, он дергался и цеплялся за снова охрипший, непривычно робкий голос, Фейт вернулся к реальности, и расцепил свою хватку. - Мастер, вы просидели так всю ночь! - Дамир потрясенно заглядывал ему в лицо. - Надо же, светает... - слегка смутился господин Фейт, - задумался. Этой ночью он сам едва не шагнул за запретную грань. Сила Башни в ненависти, и только иссушенное ненавистью сердце - ключ к ней, а боль, горечь, вина - ростки, которые дают богатые всходы. - Мастер... - Дамир сел, отводя глаза. - Не надо. Все прошло. И ты не один теперь. - Спасибо вам... - Дамир проглотил застрявший в горле комок. Да, мальчик, когда живое отходит ото льда, это всегда с криком, всегда с кровью. Говорят, собачья преданность. Действительно, собаки верные существа. Превзойти их трудно, но можно. Больше всего на свете Дамир мечтал умереть за этого человека. Положить к его ногам весь мир и себя в придачу. Скажи мастер Фейт, что все-таки решил проводить на нем какие-нибудь особо мучительные опыты, он только поцеловал бы ему руки. А может и ноги. Он переживал оттого, что не знает как и скорее всего не способен быть ему полезным. Господин Фейт смотрел на него с затаенным восхищением и улыбался про себя: каким чудом Дамиру удалось не превратить свою душу в выгребную яму, ведь за свою короткую жизнь парнишка вдосталь наглотался всякой мерзости. Не сердце - сплошные раны... Однако, сломить его не так-то легко! Нет, он |
|
|