"Алесь Адамович. Последняя пастораль" - читать интересную книгу автораоплачиваемых болтунов.
- Отзаседались. Ни конгрессов, ни Советов - стерильная планетка. Еще добавим миллиончик градусов - будет совсем как стеклянная. Стерилизуем по первому классу! Интересно, господь бог завел карточки на каждую планету, какие наш док заполняет на нас: количество рентген, бэр, может плодоносить, не может?.. Давно в записи заглядывали? Можете добавить собственной рукой: "Репродуктивность семени - невосстановима, сексуальная составляющая - ниже нормы, мягко говоря". Ни детей от вас, ни удовольствия!.. Интересно, как высоко сюда поднимется сажа? Ночь... Нет, кому повезло с этой войной, так это Югу, так и не выплатил долги! - Дождешься, Боб, что катапультируем тебя. - Замолкаю, полковник. Еще лишь словечко. Мой отец говорил: "Когда одолевают мелочи, ухожу побродить по кладбищу". А еще интереснее - полетать над таким вот крематорием. Не хочешь, а станешь философом. - Надоел! Доктор, полную порцию сна этому конгрессмену. Веселящего, чтобы не заскучал. - А интересно, они там, на кладбище, под землей, тоже выясняют политические взгляды?.. Простим долги ближним своим... С победой, негодяи! С по... 8 И вот весь город вышел навстречу Иисусу... Что это с нами? Что произошло? Вдруг поползли, ползем на коленях, Она так даже руки молитвенно простерла. Как будто подхватило нас что-то. Мы лежали на влажном песочке, оглушенные и опустошенные недавней волной, что наконец слила, соединила нас, и вдруг Она подняла голову, приподнялась: "Боже, смотри!" Я тоже глянул, там - человек. Метрах в ста от нас стоит человек и смотрит в нашу сторону. И мы поползли. Чтобы только не исчезло чудо, не растворилось, как мираж. Поползли, как ползали - кто там? прокаженные, блудные сыновья? - к воображаемым спасителям, ступившим на Землю богам. А тут было большее: нашу Землю снова удостоил, осчастливил посещением человек! "Следу человеческому радоваться будете" - а тут не след, а сам, весь, вот доползем, и можно потрогать рукой. Чудо длилось, не пропадало, оно в голубом, в небесно-голубое одето, за ним на земле горит оранжевое пятно, человек что-то снял, бросил - скафандр астронавта, что ли? Странно, но мы и правда с Нею почувствовали себя потерянными и найденными Мы уже стояли, поднявшись с земли и прижавшись друг к другу, как дети. А ему, пришельцу, казались, наверное, дикарями. Нет, вот так стояли первые люди, первые Он и Она, познавшие стыд, пред грозным оком создавшего их и приревновавшего - к чему, к кому, долго выяснять; была, была в том гневе ревность, а иначе не объяснишь силу гнева и суровость кары. Где третий, там ищи ревность. Мысленно я так и называл уже пришельца - Третий. Мы были наги перед ним, а он - в тонком голубом трико |
|
|