"Елена Афанасьева. Колодец в небо" - читать интересную книгу автора

Полученные известия, если они были правдой - а не доверять своему
римскому корреспонденту у Изабеллы поводов не было, - грозили перевернуть
весь политический, военный и амурный расклад сразу в нескольких десятках
больших и маленьких герцогств, городов и стран. И теперь за время,
оставшееся до ее выхода на площадь, ей нужно было все возможные последствия
просчитать. Или почуять. Притянуть к себе единственное верное решение,
включив заложенную где-то внутри нее мощную силу - то загадочное
магнетическое притяжение, о котором в юности, цитируя трактат "О природе
вещей" Лукреция, рассказывал хранитель феррарских традиций добрый старик
Ринальди. Ее собственное магнетическое притяжение срабатывало уже не раз,
притягивая к ней из сонма безнадежных вариантов тот единственный, что спасал
ее саму, а попутно и ее род, и вмененное ей герцогство.
Она не сделает ошибки! Притяжение внутри нее сработает и теперь! Она не
сделает ошибки, потому что не имеет права ее сделать! Но почему все так?
Почему все свалилось на ее плечи?!
Ее учили властвовать, но не править. Учили быть хозяйкой, королевой, но
не говорили, что помимо обворожительных платьев королевы ей придется
примерять на себя еще и дублет, и гульфик короля.
Ее учили быть герцогиней своего герцога, учили властвовать над тем, кто
властвует над страной. Но ни разу за годы постижения этих важнейших для
любой особы королевской крови наук не сказали, что может случиться так, что
властвовать будет не над кем. И вместо правителя, над которым она должна
будет установить собственную власть, ей достанется пустое место.
То есть, место Джанфранческо в супружеской спальне занято. Он
умудряется неистово храпеть по ночам. Но храпом все его неистовство и
ограничивается. Похвастаться неистовством ни в чем другом - ни в политике,
ни в любви - ее несчастный муж не может. Редкое сочетание его воинствующего
благородного облика и рыхлой сути несколько лет назад поймало юную Изабеллу
д'Эсте в ловушку, обратного хода из которой нет и быть не может.
Развод невозможен.
Она не Лукреция Борджиа, которую ее развратный, но вовремя
переодевшийся в святые папские одежды отец Александр VI и ее брат Чезарио
Борджиа по политической и прочим надобностям дважды разводили и трижды
выдавали замуж. Третьим мужем проклятой Лукреции стал несчастный брат
Изабеллы Альфонсо. И в замке ее детства в родной Ферраре теперь правит
куртизанка. Ходит по ее комнатам, глядит из ее окна на ее сад, расшвыривает
не увезенные в супружеский дом, а оставшиеся в ее детских покоях сокровища
юной души...
Она не Борджиа.
Ее отец Эрколе д'Эсте не папа римский и развести дочь с неверно
выбранным мужем не сможет. Ей придется терпеть Джанфранческо до конца его
или - не приведи Господь! - своих дней. А раз так, то остается только
придумать такую внешне общую, но по сути абсолютно раздельную жизнь, которая
не мешала бы жить ей и по возможности не слишком мешала жить ее законному
супругу.
Существовать, не часто встречаясь с мужем, вполне возможно.
Джанфранческо часами сидит в своей герцогской сокровищнице, перебирая
доставшиеся ему в наследство и старательно собираемые по всей Европе древние
камеи. Спорит с резчиками, мыслимо ли нынче, на заре шестнадцатого века,
повторить точеность античных профилей. Возможно ли превратить прозрачность