"Анатолий Афанасьев. На службе у олигарха" - читать интересную книгу автора

похмелье. Одно из его собственных ноу-хау. Большинство руссиян уже после
первой стерилизации впадали в хроническое слабоумие. Но не Климов. Господь
его хранил. Он научился блокировать мозжечковые пласты, выпадая в осадок.
Ещё до начала процедуры успевал усилием воли превратить собственную психику
в смазанное информационное поле, куда не доходили никакие сигналы извне.
Стерилизационный зонд тыкался в него, как в комок ваты.
- Миллион Истопник отстегнёт не глядя, - сказал Митя. - Это для него не
деньги. Но придётся самому попросить.
- Как это - самому?
- Очень просто. Отвяжите на пять минут, я сбегаю и сговорюсь. Потом
опять привяжете.
Делая столь смелое предложение, даже на первый взгляд наглое, Митя был
почти уверен, что миротворцы согласятся. Тому были две причины. Во-первых,
талибы слышали про Истопника, знали, кто он такой, были в теме, значит, им
известен упорный слух о том, что у Димыча в лесах запрятана казна бывшей
КПСС, ЛДПР и СПС, то есть что он почётный хранитель общепартийного общака.
Совсем недавно по всем масс-медиа прошли сенсационные разоблачения, в
которых утверждалось, что общая сумма отмытых партийных капиталов составляет
несколько годовых бюджетов Евросоюза. Митя видел, как при упоминании имени
Димыча глаза азиатов вспыхнули в четыре жёлтых пучка. Второе - он не мог
сбежать. Сразу после задержания ему наверняка вживили так называемый
"электронный охранник". Если он удалится от пульта дальше чем на сто метров,
то просто разорвётся на тысячу кусков, как ходячая граната.
- Разве Истопник сейчас в клубе? - недоверчиво спросил Ахмет.
- Ну да, внизу, в красном зале. Там же, где ваш Анупряк-оглы.
- Откуда знаешь?
- Он сам меня вызвал, - застенчиво объяснил Митя. - Соскучился по мне.
Миротворцы в третий раз перешли на тарабарщину, горячо заспорили, и
кончилось тем, что Ахмет в ярости толкнул друга в грудь. Поверженный на пол
талиб, скаля зубы, выдернул из-за пояса старинный кинжал, каким резали
гяуров ещё в прошлом веке, упруго вскочил на ноги и со зверской рожей
кинулся на обидчика. Но, как ни странно, до смертоубийства не дошло. Ахмет
что-то гортанно выкликнул, будто леший гукнул, прижал руки к груди и склонил
повинную голову почти до пола. Потом они обнялись и долго гладили друг
дружку по стриженым затылкам. Трогательная сцена не произвела на Митю
никакого впечатления. Он сделал свой ход, оставалось только ждать.

* * *

Наверное, Митя удивился быг увидев, что тем временем происходило в
красном зале. Получилось, он как в воду глядел. В ресторане продолжалось
представление, голографический бордель переместился на подиум, где теперь с
десяток полуобнажённых пастухов и пастушек в натуре изображали упоительные
сцены свального греха. Первобытным шоу увлёкся даже суровый Ануцряк-оглы, он
раскраснелся, гулко покрякивал в такт тамтаму и, казалось, готов был
ринуться на помост, чтобы принять непосредственное участие в потехе. Дима
Истопник сотоварищи заканчивали ужин и собирались откланяться. Сегодняшнюю
задачу они выполнили, продемонстрировали всему городу свою независимость и
силу, на большее Истопник не претендовал. В этот момент к их столу
скользнула прелестная рыжеволосая "матрёшка" и, делая вид, что напрашивается