"Анатолий Афанасьев. На службе у олигарха" - читать интересную книгу автора

Сцена была из другой, прекрасной жизни, про которую он давно забыл, вернее,
которой никогда не знал. Девушка напомнила ему Мальвину из детской сказки.
На звук прошуршавшей двери лифта она распахнула огромные синие глаза.
- Пятьдесят баксов, - сказала, зевнув, - и ни центом меньше.
- Согласен, - обрадовался Митя. - Но хотелось бы в кредит. Временные
затруднения с наличкой.
- Ещё чего... - протянула девушка, но не договорила - в ту же секунду
они узнали друг друга. Это была Даша Семёнова, его одноклассница. Умница,
золотая медалистка.
Их выпускной класс был последний, на другой год все школы уже закрылись
на инвентаризацию. Со всего района в нём набралось одиннадцать человек. И
всем на выпускном вечере выдали по золотой медали, сделанной из папье-маше.
Директор школы Пётр Иванович Сидоров выступил со странной речью, Митя до сих
пор её помнил. Директор говорил о том, что если у их многострадального
отечества ещё и осталось какое-то будущее, то это зависит целиком от
образованных мальчиков и девочек, которым сегодня по шестнадцать лет. И
медали, и речь директору дорого обошлись. На другой день он пошёл с ведром к
колонке за водой, и его переехал невесть откуда взявшийся автобус
"мицубиси". Митя помнил и похороны, и красивый синий целлофановый мешок, в
котором опустили в землю директора-вольнодумца. На ту пору среди туземцев
смерть давно стала такой же обыденной, как дождик либо утренние заморозки,
но вот проводить Сидорова собрался весь его последний в районе десятый
выпускной класс.
- Ты, что ли, Митька? - вскинулась Дарья.
- Ну я, а кто же?
- Да ты что! Тебя же миротворцы ищут. Весь город на ушах стоит. Ты чего
натворил-то, Мить?
- Да на ерунде прокололся. С нюхачом выпил, ну и повязали. Вроде я
против демократии... Слушай, Дашк, поможешь мне?
- Чем, Мить?
Её глаза, бездонные, как две проруби, блудливо сверкнули, и Митя понял,
что это не та Дашенька Семёнова, с которой они когда-то отчаянно и
бескорыстно обучались любви по учебнику Лахендрона. Мутантка, добытчица,
стерва рыночная. Но это не имело значения. Вряд ли она его сдаст. У каждой
переделанной, как и у него самого, оставался в душе огонёк, который никому
не погасить. И те, в ком этот огонёк ещё тлел, свято соблюдали некоторые
табу. Одно из них - ни за какие бабки не выдавать своих чужакам на расправу.
Лучше сам убей. Другое дело, что с той минуты, как Дарья его узнала, она
тоже очутилась в зоне повышенной опасности.
- А ты почему здесь сидишь? - спросил он.
- Так положено. Миреки повсюду шныряют, и наши девочки должны быть
везде, чтобы обслужить, если приспичит.
- Понятно... Так поможешь или нет?
- Говори, Митя.
Он объяснил, что ему нужно узнать, прибыл ли в "Харизму" Истопник, и
если да, то где он сейчас находится. И какая вокруг него обстановка.
- Димыч здесь, - сказала Дарья. - Он в красном зале. И там же генерал
Анупряк и мэр Зашибалов. Тебе к нему не подойти, Мить. Даже не пробуй.
- А тебе?
- Что - мне?