"Сухбат Афлатуни. Пенуэль (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Он снова посмотрел на Гулю.
И спросил ее что-то. Я не понял что. Это было на узбекском, который я
не знал. Гуля улыбнулась и ответила. Еще вопрос. Ответ, улыбка. Вопрос. Они
засмеялись.
"Пра, Гуля прекрасно говорит по-русски", - попробовал я проникнуть в их
беседу.
Они не обращали на меня внимание. Они весело разговаривали.

В середине разговора Яков заснул.
Гуля стояла и рассматривала картинку. Картинка была вырезана из журнала
и криво приклеена скотчем к стене. Часть скотча отошла и почернела.
Я с детства знал эту картину с желтым голым мальчиком на красном коне.
Раньше не понимал, почему конь такой красный, а мальчик такой голый и
не стесняется. Мне казалось, что в трусах все было бы гораздо красивее.
Потом я узнал, что и лошади могут быть красными, и мальчики - не такими, как
нас заставляли быть с детства. Но я был обычным - раздевался только под
шумящим душем, когда никто меня не видел, и никакие лошади не дышали в мое
мокрое плечо.
"Ты на него чем-то похож", - сказала Гуля, проведя пальцем от уха
мальчика до его впалого, напряженного живота.
Там, где прошел ее палец, краски стали ярче. На кончике Гулиного пальца
застыл полумесяц пыли.
Мы бесшумно вышли из комнаты. Для нежности оставалось совсем мало
времени.

Спальня состояла из динозавра железной кровати и двух книжных полок. На
полках темнели банки с огурцами.
Кровать расстелена и горько пахла свежим бельем. Когда Яков успел
постелить эти простыни? Простыни были наждачными от крахмала и брезгливо
отталкивали человеческое тело. Я снял их. Они были не нужны.
Гуля стояла с простыней и смотрела, как я сдираю с себя рубашку и
борюсь с рукавами.

В каких позициях мы с ней только не пробовали.
Сплетясь и перекатываясь по хрипло рыдавшей кровати.
Забравшись под потолок, где от нашего дыханья двигалась паутина.
Упершись пятками в подоконник, а ладонями - в полки с огурцами.
Сползая по стене вниз головой.
Раскачиваясь на оконных рамах.
В этой позиции нас увидел снова соседский мальчик на смоковнице. Смоква
выпала из его рта и полетела на землю.

Яков проснулся от холода. Потрогал скатерть.
Где-то хлопали рамы. Надо включить телевизор. Глядя в телевизор, Яков
немного согревался.
Правда, звук из телевизора давно исчез. Испарился куда-то, вытек. Яков
пробовал принять меры; пару раз стукнул по нему кулаком. Когда Яков был
нестарым и сильным, это помогало. Теперь телевизор плевал на его кулаки.
Тогда Яков притащил к телевизору радиоприемник и стал включать их
вместе.