"Сухбат Афлатуни. Пенуэль (Повесть) " - читать интересную книгу автора

"Жаль, у меня уже ленинских книг почти не осталось, - говорила Эльвира,
дожевывая кролика из печенья. - Последний раз, как течь в плотине ночью
почувствовала, схватила остаток от полного собрания, в сумку - и бегом к
плотине. Обидно, конечно. Хотела "Материализм и эмпириокритицизм" на черный
день оставить, да что уж там".
"И что вы сделали с книгами?" - спросил я, устав от своего молчания.
"Что сделала? В воду покидала. Потом водолазы в то место спускались.
Да, говорят, все заделалось".
"И вы в это верите?"
Я посмотрел на Гулю, ожидая, что она попытается меня остановить. Гуля
спокойно пила чай и водила пальцем по клеенке. Совсем как Пра.
Эльвира встала и вышла из комнаты.
Тут же вернулась, держа перед собой миску с мытым виноградом и кувшин с
молоком. С миски летели капли.
"Когда любят, - громко сказала она, - приносят себя в жертву. Я всю
жизнь любила двух мужчин - Ленина и своего мужа Петю. Ленина духовно, а Петя
аквалангистом работал, получал премии. Кстати, мог всю ночь не кончать..."
Было слышно, как Гулин палец водит по клеенке.
"Когда разошелся, - глухо сказала Эльвира, - только мне Ленина и
оставил. А оказалось, что так даже лучше. Теперь у меня и дом есть, и
коровы, все благодаря ему".
"Как это благодаря?"
"А так. Если у человека есть вера..."
"А в Бога вы верите?"
"Верю", сказала Эльвира.
"И в Ленина?"
Эльвира кивнула и быстро поцеловала галстук.
"А то, что Ленин приказы отдавал людей расстреливать?" - почти крикнул
я и даже сам испугался своего голоса.
"А если человеку ночью сено в рот засовывают и поджигают, что ему
делать?" - крикнула Эльвира.
Рот у нее был приоткрыт, над верхней губой выступили капли пота.
"Какое сено?" - спросил я.
Эльвира отвернулась.
"Разве ты поймешь? Ты не женщина, и муж от тебя не бежал, и на плотине
не живешь. Только скажи, честно мне скажи: жалел ты его в детстве, когда о
смерти его узнал? Жалел или не жалел?"
Гуля перестала водить пальцем по столу и тоже смотрела на меня.

Перед глазами стучал паровоз. Ползли шпалы. Раздваивались, разбегались,
снова срастались. И снова ползли.
Ветер вырывал из трубы дым.
...службы пути и телеграфа, г. Ташкент. Под гром аплодисментов собрание
постановило пожелать Владимиру Ильичу скорейшего выздоровления, встать на
корабль СССР, взять руль в свои руки и довести его до светлого и цветущего
коммунизма...
...рабочие самаркандского узла, как маленькая частичка всего рабочего
мира, надеются, что ты в скором будущем с нашей незначительной для тебя
помощью вступишь на работу и поведешь за собой к светлому будущему...
В поезде ехал гроб. Он качался и вздрагивал на стыках.