"Сергей Агафонов. Кодограмма сна " - читать интересную книгу автора

проведения предварительного дознания моей объективной сущности творческой
единицы заплутавшей среди нулей в поисках запятой. Самое ужасное, что, если
даже я ее найду, то нет никаких гарантий, что выйду я к ней с той стороны, с
какой нужно.


10

В участке, я - бедный человек, посаженный в обезьянник к отбросам
общества, немедленно начал взывать к милосердию, человеколюбию и правовой
грамотности обслуживающего персонала. Мои вопли были тем более
душераздирающими, что я оказался единственным похожим на жертву ошибки
применения правовой нормы. Разве можно представить себе таковым краснолицего
блондина, опутанного разноцветными проводами, увешанного взрывчаткой
различной фасовки и тикающего проглоченным реле времени. А таковой был в
обезьяннике. Эта гора сырого мяса, вольготно развалясь на скамейке, бесстыже
пожирала булку белого хлеба и запивала ее горячим компотом. Перед ним
кривляясь, поухивая, поахивая и взвизгивая, коллаборировали две истории в
ярких взрывоподобных париках и блестящих экстремально коротких одеждах. Их
спичечные ножки, обутые в боты в виде триумфальной арки, ловко выделывали
замысловатые фигуры порнографического танца. Под грязным потолком у
затянутой в металлическую сетку лампочки извивался некто прозрачный с
вытаращенными глазами и свешивающимся почти до пола языком. На его голом
черепе на глазах разрастались кущи каких-то растений с ярко-зелеными
треугольными листьями, которые тут же осыпались. И это повторялось и
повторялось. По каменному полу шныряли юркие старушки в байковых халатах и
калошах на шерстяной носок. Эти сморщенные создания собирали осыпающиеся
листья в полиэтиленовые пакеты и тут же впаривали их за конфеты и блестящие
пуговицы карликовым гиппопотамам, утыканным гвоздями и пронизанным стальными
обручами. Гиппопотамы, довольно похрюкивая, пожирали листья целыми пакетами
и тут же какали разновеликими комьями волосатой глины...
Дежурный офицер милиции на эту, с таким тщанием, потом и кровью
нарисованную мною картину, даже остроконечным ухом не повел, а только
почесал клешнею бородавчатые жабры. Таким образом, мой одинокий голос
человека оказался не услышанным и в наступившую вскоре секунду отчаянья я
воскликнул:
- Любите ли вы театр, так как люблю его я!
Прозрачный до сих пор клюв дежурного офицера от этих слов загорелся
фиолетовым огнем и раскрылся. В клюве сидела в жирных пятнах и продрисях
плюшевая ящерица в стальном шлеме с шишаком и с прилепленной в уголке пасти
папиросой. Сквозь остренькие зубки ящерица пропищала:
- Коррумпировать должностное лицо при исполнении им своих священных
обязанностей рвать и драть, рвать и драть желаете, барин?
- Я желаю справедливости! - изрекли фибры моей души.
- А кто организовал в общественном месте незаконную торговлю
несертифицированным лекарственным препаратом? - вдруг начал пытать меня
строгий рептар и его продриси превратились в шипы.
- А с кем имею честь разговаривать? - мгновенно сработал мой жестокий
хладный мозг.
- Сам дурак! - воскликнула ящерица и скрылась в утробе дежурного. Его