"Александр Агафонов(Глянцев). Записки бойца Армии Теней " - читать интересную книгу автора

отлично ощущал это. Мы на Гончаровке жили намного бедней, чем здешние
"барчуки". Мои родители так их и называли. Впрочем, в минуты сильного гнева,
звали они так и меня: возможно, неутихавшие во мне претензии на "сундук с
игрушками", которого у них не было, сильно ранили их. К тому же, среди
эмигрантов мои родители оказались в числе бедняков, ввиду инвалидности моего
отца. Здесь царил закон: "Богатому все карты в руки!".
На следующий год, после домашней подготовки, я сдал экзамен "экстерном"
и поступил прямо в Русско-Сербскую гимназию. Число сверстников увеличилось,
и я перестал чувствовать себя одиноким. Мне стали оказывать внимание и
взрослые. Они интересовались моими рассказами о жизни в Харькове, а еще
больше их внимание привлекли книги и журналы "оттуда", которые продолжала
высылать дорогая бабушка. Родители и я охотно переводили им отдельные
абзацы, рассказы из советской литературы. Эти взрослые тоже называли меня
"большевичком", но это звучало по-иному, не так, как в начальной школе.
Скорее, это звучало ласково, нежно...
- Ну, как успехи у нашего маленького "большевичка"? Чем он нас сегодня
порадует? - говаривали они, когда я приходил в гости, и тут же угощали меня
всякими сладостями и любимыми орехами.
Из книг, что я получал, мне запомнились: А. Дуров- "Мои звери",
Арсеньев - "Дерсу Узала" и "По Уссурийскому краю", М. Зощенко - "О чем пел
соловей", Н. Островский "Как закалялась сталь", М. Горький - "Мать" и,
конечно, "Огоньки". Я увлекся чтением.
Часто приходилось обманывать родителей: под учебником им случалось
находить прикрытую им постороннюю книгу. За это пороли меня нещадно. Чтение
в ущерб учению не могло не сказаться на моих гимназических успехах. Но разве
можно устоять перед романами А. Дюма, В, Гюго, Л. Буссенара, Д. Лондона, В.
Скотта, Жюль Верна, Конан Дойля, Кипплинга, М. Твена, Хаггарда!? А их так
много было в гимназической библиотеке, этих чудесных писателей! Надо
торопиться читать. Читать и читать! Меня охватила жажда приключений,
романтики, душевного благородства, бескорыстной и самоотверженной дружбы...
Я этим жил, витал в мечтах. И... даже сам занялся сочинительством: начал
писать стихи! Их вывешивали на стендах в нашей гимназии, за них мне давали
премии. А за сочинение на тему не то "Не единым хлебом жив человек", не то
"Настоящее - сын прошлого и отец будущего", мне была присуждена высшая
премия - пошитый по мне отличный суконный костюм! Первый за всю мою жизнь!

* * *

На фоне разгоравшегося в мире кризиса дела в моей семье шли всё хуже и
хуже. Мне было уже четырнадцать лет, когда одно событие в корне подкосило
бюджет семьи. Один министр, до сих пор помню его фамилию - Узунович, заказал
родителям парк в своей огромной усадьбе.
Больше месяца вычерчивали и раскрашивали родители различные варианты
планов: стиль французский - с правильными геометрическими фигурами клумб и
аллей; стиль английский - произвольные витиеватые формы; стиль итальянский -
со всевозможными альпинумами и фонтанами... Один из вариантов был принят.
Узунович уплатил аванс и стоимость деревьев и цветов. Почти четыре месяца
трудились мы всей семьей, наняв в помощь и нескольких
поденщиков-безработных. Копали грядки, сеяли траву, высаживали рассаду
цветов, саженцы декоративных деревьев - туй, буксусов, елей, тополей,