"Василий Прохорович Агафонов. Неман! Неман! Я - Дунай! " - читать интересную книгу автора

Союза и Германии. Вопрос же о войне решался обычно односторонне, и этой
стороной постоянно была Германия.
С наступлением весны увеличилось число перебежчиков. Они рассказывали о
большом скоплении артиллерии, танков и пехоты вблизи границы. Называли даже
примерные сроки вторжения немцев.
За несколько дней до войны было проведено последнее учение со 128-й
стрелковой дивизией в районе Кальварии. После учения подошел я, помню, к
начальнику штаба генералу Шлемину и попросил разрешения снять наведенные
полевые кабельные линии.
- Ни в коем случае не делайте этого! - категорически приказал начальник
штаба, а потом уже более мягко спросил: - Неужели, товарищ Агафонов, вы не
понимаете обстановки, не понимаете, для чего это требуется?
- Ясно, товарищ генерал...
- И обеспечьте надежную охрану линий, товарищ Агафонов, - вмешался в
разговор стоявший неподалеку член Военного совета бригадный комиссар Иван
Васильевич Зуев.
Зуев прибыл к нам в марте сорок первого года и сразу завоевал авторитет
работников штаба. Было ему немногим более тридцати, но он уже воевал в
Испании, был награжден орденом Красного Знамени и дважды орденом Красной
Звезды, являлся депутатом Верховного Совета УССР. Незаурядные способности
политработника и богатый боевой опыт сделали Зуева ближайшим помощником
командарма Морозова в сложной обстановке последних предвоенных месяцев.
И. В. Зуев (фото 1941 г.)

В тот момент я невольно вспомнил, что из Москвы прибыла специальная
комиссия, что Морозова и Зуева обвиняют в преувеличении опасности и создании
ненужной напряженности. Зуев как бы прочитал мои мысли и еще раз
предупредил:
- Что бы там ни произошло, товарищ Агафонов, а за неприкосновенность
рубежей отвечаем мы.

* * *

В воздухе по-настоящему пахло порохом, но верить в возможность войны не
хотелось. Может, именно поэтому многие из нас так оптимистично восприняли
широко известное заявление ТАСС от 14 июня.
А с границы поступали все более тревожные данные. С той стороны
постоянно слышался шум моторов. Наше воздушное пространство чуть ли не
ежедневно нарушали самолеты с жирными черными крестами. Иногда они целыми
эскадрильями стремительно проносились на малой высоте, но, заметив
поднимающиеся советские истребители, делали разворот и удалялись. Видели мы
и одиночные самолеты. Эти по-хозяйски висели в воздухе, будто под ними была
их собственная территория. Только появление юрких "ишачков" заставляло
немецкие самолеты-разведчики набирать высоту и исчезать, чтобы через
час-другой снова зависнуть в нашем небе.
В этой тревожной обстановке собрался Военный совет 11-й армии.
Командарм Морозов проанализировал данные разведотдела, изложил реальную
обстановку и дал оценку условиям, в которых находилась армия.
Было принято решение: 16-му стрелковому корпусу в составе 188, 5 и 33-й
стрелковых дивизий, а также 128-й стрелковой дивизии армейского подчинения