"Эмиль Ажар. Псевдо" - читать интересную книгу автора

- Я и не говорю, что вы иранский шах, вашу мать! - гаркнул он. - Это вы
его вытащили на ковер!
-Я не шах иранский, и нечего намекать на персидские ковры! Я не шах
иранский, кому знать, как не мне, я он и есть! Я он самый я! А он Пехлевич!
Я не иранский шах, я тут вообще ни при чем! ИРАНСКИЙ Я НЕ ШАХ!
На десять дней меня поместили в больницу. Жилье, белье, питание, уход,
стул и секс за государственный счет, и все оттого, что я точно не иранский
шах, плюс говорящие свистки, полицейские матрешки и удав в придачу.
Элен - надо менять имена, иначе вас могут выследить - тоже пристроилась
ко мне. Походила немного по Кагору в платье принцессы с туманным взглядом и
с виолой под мышкой. Ее дядя дружил с муниципальным советником от левых сил,
и когда тот увидел средневековую принцессу, разгуливающую по Кагору с виолой
в руках, пытливо вглядываясь в грядущее, то сразу понял, что она высокий
политический гость и вестник перемен. Он посодействовал, и Анни от греха
подальше поместили в психушку.


***

З абыл сказать вам, что Алиетта красавица, но я не хозяин своему
воображению, и мне случается видеть красоту там, где все остальные видят
только физические формы. Я скрываю это, потому что испытываю понятную
тревогу, сталкиваясь с человеческой потребностью в уродстве.
У нас есть любимая скамейка в парке у замка, и те, кому положено по
службе, оставляют нас в покое. Как только вас объявляют психом, люди
начинают относиться к вам благожелательно, потому что это не политика.
Одно было досадно: удав пополз за мной в клинику. Ночью он обвивался
вокруг меня, и я начинал задыхаться. Пришлось писать, чтоб от него
избавиться. "Голубчик" стал моим первым опытом самолечения. Род
самообслуживания, как говорится каждый раз, когда можно обслужить себя
самому. С первых страниц мой удав начал таять, и, когда я закончил книгу, он
полностью исчез.
Теперь мне нужен был другой сюжет для самозащиты и самоэвакуации. Но,
как известно каждому, с сюжетами у нас сейчас плохо. Не то чтобы их не
хватало, нет, слава Богу, просто большинство уже использованы. Есть еще
сюжеты, которых мне не надо ни за какие деньги, очень уж они воняют. Речь
даже не о Чили, хотя как не упомянуть его в романе? Вот в Южной Америке
отличные писатели, им есть о чем писать. Или шесть миллионов уничтоженных
евреев, но это дело прошлое. Были еще советские лагеря, архипелаг ГУЛАГ, но
по избитому пути мы не пойдем. Была война в Бангладеш, изнасиловано двести
тысяч женщин, - казалось бы, хорошо, в книге должна быть доля
сексапильности, но это уже не актуально, все вышло так быстро. Была тема
американских негров, но черные писатели Америки жутко злятся, когда
покушаются на их сюжеты. Были случаи голода, коррупции, массовые убийства,
ужас и насилие в Африке, но писать об этом нельзя, выходит расизм. Повсюду
истории с правами человека, но это - курам на смех. Можно, конечно, писать
про ядерное оружие, но это единственное, что объединяет СССР, США, Китай и
Францию, я не против братских чувств, нужна же людям надежда. Было
истребление цыган, о нем мало говорили, но документация пропала в газовых
камерах. Можно было писать про ООН, только это чересчур грязное дело. Или о