"В.А.Аграновский. Ради единого слова (Журналист о журналистике)" - читать интересную книгу автора

сформулировал явление публицист и переводчик Л. Гинзбург.
Во-вторых, нельзя не учитывать научно-технической революции, которая
привела к развитию средств связи, к совершенству киноаппаратуры,
магнитофонов, фото- и телеаппаратуры. Все это не только способствует
фиксации событий, но и буквально толкает к этому, дает необычайный
фактический материал, делающий фантазию бессмысленной, а обилие острейших
жизненных ситуаций и сюжетов - фактом.
В-третьих, если характерным признаком документализма было когда-то, по
выражению Е. Дороша, "писание с натуры", то, возможно, сегодняшняя "всеобщая
документализация" есть нормальное и естественное развитие реализма как
творческого метода? То есть в сравнении с "минувшим реализмом похожести"
нынешний реализм должен быть "документальным"? Впрочем, это теоретический
вопрос, в дебри которого лезть не имеет смысла, но и не наметить его тоже
нельзя: а вдруг кого-то толкнет на размышления!
В-четвертых, читатель в какой-то степени "изголодался" по дневникам и
документальным свидетельствам о временах и исторических событиях
малоизвестных и некогда даже скрытых. Целое поколение людей еще не забыло
войну. а сколько молодых граждан проявляют интерес к прошлому... Какова
судьба десанта в Керчи, кто такой партизанский легендарный "Батя", каковы
подробности Нюрнбергского процесса, как действовал в тылу врага Кузнецов,
каким образом удалось спасти "золотой эшелон" во время гражданской войны -
сколько тайн, вынужденных секретов становятся сегодня явными!
Что же получается? Авторитет и сила документа привели к тому, что даже
"чистые" прозаики не могут устоять перед искушением замаскировать
беллетристику "под" документ. Отсюда сделаем предварительный вывод о том,
что границы между прозой и журналистикой стираются. Не только рядовому
читателю, но и летературоведу, думается, не всегда легко распознать, имеет
ли он дело с рассказом или очерком, поскольку проза может основываться на
реальном факте, а очерк - не пренебрегать вымыслом.
Что же волнует современного читателя? Его волнует не то, какими
средствами пользуются литераторы, а к какому результату приходят. Старый
спор о "допустимой степени художественного обобщения", как говорят
специалисты, то есть спор о величине вымысла, возможного в очерке, сегодня
не кажется мне актуальным. Важно другие: верит или не верит читатель в то, о
чем повествует автор. если верит, ему безразлично, как называется публикация
- очерком или рассказом.
У Л. Н. Толстого в "Войне и мире" есть сцена, в которой действуют
исторически реальные герои - Кутузов, Барклай, Багратион и другие - и герои
вымышленные, например девочка, сидящая на печке во время знаменитого Совета
в Филях. Что это такое с точки зрения жанра? Кутузов - художественное
осмысление реального образа, девочка - художественный образ в чистом виде,
всего лишь претендующий на реальность существования. А в итоге? Достоверный
сплав, которому мы, читатели, верим.
Можно продолжить перечень авторов из далекого и близкого прошлого,
заложивших основы подобной литературы. В этот перечень вошли бы А. Радищев с
"Путешествием из Петербурга в Москву", А. Пушкин с "Капитанской дочкой", Ф.
Достоевский с "Записками из мертвого дома", Г. Успенский с "Нравами
Растеряевой улицы", А. Чехов с "Островом Сахалин", А. Гончаров с "Фрегатом
"Паллада", Д. Рид с "10 днями...", А. Серафимович с "Железным потоком", Д.
Фурманов с "Чапаевым", А. Макаренко с "Педагогической поэмой", Н. Островский