"Михаил Ахманов. Скифы пируют на закате (Двеллеры #1) [NF]" - читать интересную книгу автора

Глава 4


Вне Земли, бар папаши Дейк,
местная дата неизвестна

Нет, не алые. Зрачки у этого типа были скорее темно-багровыми, цвета
остывающей лавы - невероятного 'оттенка, какой не встречался Кириллу нигде
и никогда. Ошеломленный, он сильно потер виски, повернул голову. Перед
ним, в обширном и мрачном зале, теснилось изрядно народу - в основном
молодые парни и мужчины лет под тридцать; одни - в привычной одежде,
другие - в длинных пестрых хламидах или нагие по пояс. Были они всех
мастей, от жгучих смугловатых брюнетов до белокожих блондинов, и выглядели
довольно устрашающе, но, если не считать хламид и странных татуировок
вокруг сосков, такую компанию удалось бы встретить на любой мафиозной
тусовке - что в Питере, что в Москве, что - без всякого сомнения! - в
Чикаго, в Париже или на Гавайских островах. Отличие заключалось лишь в
одном: их зрачки багровели, пламенели, отливали оранжевым и розовым,
светились пурпуром, сияли красками восхода и заката. Иных расцветок тут не
было.
Бар в Чикаго? Не слишком похоже, с лихорадочным возбуждением размышлял
Кирилл. Правда, здесь имелась стойка, а за ней целые батареи откупоренных
бутылок, из которых явственно тянуло спиртным, но и этот запах был
каким-то странным, едким, будто бы с примесью паленой резины, от него
пощипывало в носу и першило в горле.
Судорожно вздохнув, он вновь воззрился на бармена - в том, что этот
пожилой толстяк с сизым носом является либо барменом, либо хозяином
заведения, сомневаться не приходилось. С минуту они смотрели друг на друга
в полном молчании, затем красноглазый лег животом на стойку и заглянул
вниз, словно высматривая дырку в полу, оставленную возникшим из небытия
клиентом. Дыры, однако, не наблюдалось, и толстяк, почесав нос, подвинул к
себе пару стаканов да объемистую бутыль.
- Великий Буга, что творится на свете! Надо бы выпить, сынок... Нам обоим
надо выпить - и тебе, и папаше Дейку. Клянусь потрохами шайкала!
Они выпили. Жидкость была прозрачной и огненно-жгучей - крепче водки, как
показалось Кириллу. Он поперхнулся, закашлялся, и папаша Дейк ловко сунул
ему в рот солоноватый хрустящий сухарик, потом налил еще. Чем-то
неуловимым этот крупный красноглазый мужчина напоминал Сарагосу - то ли
гулким басом, то ли манерой держаться, уверенной и властной, то ли
короткими толстыми пальцами.
- Выпьем, приятель! Не каждый вечер можно пропустить глоток с парнем из
Койфа... да еще с таким ловкачом, что ломится к стакану сквозь стены!
Боюсь, папаше Дейку никто не поверит! Эта пьянь, - он небрежно мотнул
головой, - ничего не заметила. Каждый шворц льет пойло в свою глотку, жрет
и не глядит по сторонам.
Кирилл покосился на посетителей, сгрудившихся у дальнего конца стойки и за
шестигранными столиками в полутьме у самых стен. Кажется, никто не обращал
на него внимания; там орали, пили, жевали, и звон стекла, постукивание
металла о тарелки, шарканье ног и человеческие голоса сливались в