"Михаил Ахманов. Тень Ветра (Дилогия о Дике Саймоне. Книга 1)" - читать интересную книгу автора

нож, ритуальный клинок тимару, короткий, узкий и заточенный до бритвенной
остроты. Он стоял, слушал и ждал. Чего же? Чуда? Что пленник, валявшийся
перед ним без сознания, внезапно вскочит и, перепрыгнув через кусты хиашо,
обернется рыбой и скроется в реке? Или взлетит в небеса, точно посыльный
орел с четырьмя крылами? Или...
- Режь! - ревели воины. - Режь! Режь!! Режь!!!
- Режь, - сказал Чоч, повелительно вытягивая руку. Он нагнулся и
взмахнул ножом.

* * *

"Мы должны быть людьми, парень, - говорил отец. - Людьми, достойными
уважения тай и тайя. Нам надо показать, что мы не уступаем им ни в чем...
Понимаешь? Я говорю не о наших машинах и зданиях в сорок этажей, не о
Пандусе, вертолетах и монорельсовой дороге, не о ружьях, глайдерах и
телевизорах, а о вещах, которые ценят тайят. Ты не должен им уступать, Дик!
Хоть мы, по их мнению, калеки..."
Глаза Дика открылись. Отцовский голос, будто комментируя беззвучные
миражи и подводя им итог, еще звучал раскатистыми переливами, но врата в
мир сновидений уже захлопнулись. Над ним белел потолок, в распахнутое окно
вливался свежий утренний воздух, и где-то вдали вызванивали к заутрене
соборные колокола. Он был в Смоленске, в коттедже на речном берегу,
окруженном яблонями и кустами крыжовника, и от тайятских лесов его отделял
широкий быстрый поток и невидимый барьер Периметра. Он был в своей комнате,
лежал в своей постели - впервые за семь последних лет.
Сейчас, в первый момент пробуждения, ему казалось, что в нем уживаются
разом три Дика. Первый был десятилетним мальчишкой, буйным и непоседливым,
коего пестовали суровые руки тетушки Флори; второй - подростком и юношей,
жившим в Чимаре, учеником Чочинги, возлюбленным темноглазой Чии; третьим
был Дик Две Руки, воин Теней Ветра, возвратившийся из тайятских лесов.
Собственно, уже не Дик, а Ричард Саймон, чей Шнур Доблести лишь на ладонь
не доставал пояса. И висели на этом ожерелье отнюдь не крысиные клыки!
Сей факт мог ужаснуть Дика-мальчика и Дика-юношу, но Ричард Саймон
относился к нему спокойно. Вот только эти сны... Проклятые сны... Там, в
лесах, он не видел снов. А может, видел, да не запомнил... Во всяком
случае, они не доставляли ему неприятных переживаний.
Он задумался, глядя в невысокий беленый потолок и чувствуя, как два
первых Дика стремительно уменьшаются, отступают в прошлое, исчезают. Он
вновь был Ричардом Сай-моном, цельной личностью, воином и мужчиной, хоть по
законам своей расы едва достиг совершеннолетия. Но возраст измеряется не
годами, а опытом. Когда-то - тысячелетие назад! - отец спросил, твердо ли
его намерение спуститься в лес. Отец не пытался его отговорить или
подтолкнуть к определенному решению, он лишь сказал: тебе жить с людьми,
сынок, все-таки с людьми, а не с тайят. Ты должен сделаться настоящим
человеком...
Он, Дик-юноша, ответил: "Прежде, чем сделаться человеком, я хочу стать
настоящим тай". Что ж, он добился своего... Несомненно, лес был рубежом,
разделявшим не только два мира, но и жизнь Ричарда Саймона. Теперь он
понимал это с пронзительной ясностью и, размышляя о том, что потерял и что
приобрел, почти не испытывал сожалений. Правда, потери значили, что он