"Михаил Ахманов. Кононов Варвар (Серия "Абсолютное оружие")" - читать интересную книгу автора

ноги скользили по доскам, и два десятка моряков, еще остававшихся на палубе,
начали вязать новые узлы. Одни сгрудились у обломков мачт, другие - у
трапа, ведущего на кормовую надстройку, третьи - у распахнутого люка.
Харат, парусный мастер, привязался к носовому украшению, что изображало
тигрицу в прыжке, с разинутой пастью; у него было на редкость острое зрение,
и сейчас он, как раньше капитан, пытался разглядеть просвет в тучах.
Шуга, кормчий, поднялся к рулевому веслу и обхватил его обеими руками.
Но морские демоны были сильнее, чем два человека; весло по-прежнему прыгало,
вырывалось из скрюченных пальцев, норовило сбросить обоих рулевых за борт.
- Снял бы ты сапоги, капитан, - сказал Шуга. Сам он уже успел
разуться: босые ступни меньше скользили по палубе.
- К чему, приятель? Доски уже обледенели... А я хотел бы отправиться к
Нергалу в сапогах.
- Ха! Станет Нергал разглядывать, обут ты или бос!
- Не станет, верно. Но я собираюсь пнуть его в зад, а в сапогах-то
пинок выйдет покрепче!
Они оба захохотали, болтаясь, словно тряпичные куклы, на конце рулевого
весла. Потом Шуга пробурчал:
- Так он и подставит тебе свою задницу! Нергал, знаешь ли, шустрый
малый; недаром ему поручено надзирать за душами мертвых.
- Говорят, он обнюхивает каждого, кто готовится ступить на Серые
Равнины, - вымолвил Конан. - Чтобы узнать, много ли грехов у мертвеца и
каким запахом тот смердит... Вот тут-то я его и пну! А не выйдет, разрисую
проклятого ножом!
Он похлопал по рукояти кинжала, торчавшего за поясом. Клинок был хорош:
обоюдоострый, в три ладони длиной, в изукрашенных самоцветами ножнах.
Стигийская добыча, взятая в крепости Файон на берегу Стикса... Стигийцы же
-- известные чародеи; быть может, и этот кинжал был заколдован? Самая
подходящая штука, чтоб подколоть Нергала...
- Не кликнуть ли подмогу? - сказал кормчий. - Это весло отбило мне
все ребра. Пепел и прах! Оно вертится, как бедра аргосской шлюхи!
- Только они будут помягче, - со знанием дела заметил Конан.
Шуга, повернув голову, заорал:
- Эй, Патат, Стимо, Рикоза! И ты, Рваная Ноздря! Сюда, бездельники!
Поможете с веслом!
Моряки зашевелились, кто-то начал резать канат, но внезапно огромный
вал вознес "Тигрицу" к небесам, а затем вверг в сине-зеленую пропасть.
Корпус затрещал, жалобно застонала обшивка, раздались испуганные вопли
гребцов; несколько веревок лопнуло, и два человека полетели за борт. Теперь
никто не рисковал распустить узлы.
- Клянусь печенью Крома, - произнес киммериец, - у нас убытки,
кормчий. Кажется, Брода и Кривой Козел...
- Да будет их путь на Серые Равнины выстлан туранскими коврами! --
отозвался Шуга. - Эй, Патат, Стимо, Рикоза, Рваная Ноздря! Сидите, где
сидите, парни! Не развязывайте веревок!
- Это правильно, - одобрил Конан. - Смоет ублюдков, не успеют и шага
ступить. Атак...
"А так, - подумалось ему, - пойдем на дно всей компанией, только без
Броды и Козла".
Внезапный гнев охватил его; холодное бешенство, ярость, злоба на этот