"Михаил Ахманов. Ответный удар ("Пришедшие из мрака" #2) " - читать интересную книгу автора

жутким нечеловеческим воем тысяч умирающих и изувеченных. Коркоран,
беспомощный, сдавленный людскими телами, влекомый то в одну, то в другую
сторону, почти физически ощущал витавший над площадью ужас. Неизбежность
смерти устрашала десятикратно, ибо здесь погибал не один человек, не сотня и
не тысяча, а целый народ; целый мир уходил в небытие, закатывалась великая
цивилизация, и на смену ей приходили темные века хаоса.
Чудовищный удар в висок, боль под сердцем, кровь, хлынувшая из горла...
Холод, мрак, забвение...
Он застонал и очнулся.
Рядом с койкой, согнув спину, чуть не упираясь подбородком в острые
колени, сидел Клаус Зибель. Взгляд Коркорана скользнул мимо него к
хронометру. Четыре двадцать, вахта Оки Ямагуто, второго навигатора... На
фрегате все спокойно... Сны, над которыми у Коркорана не было власти,
переносили его на Землю или в иные места и времена, делали отцом и мужем,
зрителем или участником событий, странных и давно минувших, но, открывая
глаза, он ощущал себя капитаном. Лицом, ответственным за экипаж и свой
корабль, за жизни пятнадцати человек. Это было главным - по крайней мере
тогда, когда он находился в космосе.
Он сел, спустив ноги с койки, откашлялся и произнес:
- Ямагуто, доклад. - Голос его был ровным.
- Ничего нового, капитан, - донеслось из вокодера. - В три сорок семь
получено подтверждение от флагмана идти прежним курсом. Мы продолжаем
удаляться от границ системы.
Коркоран кивнул. До следующего прыжка, который перенесет их к Гондване,
оставалось чуть меньше суток. Он потер ладонями виски, зевнул и уставился на
стену. Там, над дублирующим пультом и бюро с кристаллами записей и всякими
мелочами, висели портрет и две большие фотографии. На одном голографическом
снимке - мама и тетушка Йо, на другом - Вера с дочками, и между этими
изображениями - вся жизнь, лет, должно быть, тридцать пять. Что до портрета,
то он был писан красками, и с него на Коркорана глядел дядя Павел - такой,
каким он помнился года за два до смерти. В кают-компании фрегата был еще
один его портрет, официальный, в мундире со всеми наградами, но Коркорану он
не очень нравился. Дядя Павел был гораздо ближе, чем коммодор Литвин,
астронавт, десантник и герой.
Зибель пошевелился на узком сидении, поднял голову, спросил:
- Тяжко, Пол?
- Тяжко, - признался Коркоран.
- Что-то из тех Снов?
- Да. Кажется, я попал в Затмение.
- Первое или Второе?
Коркоран пожал плечами:
- Откуда мне знать, Клаус! Был город с очень высокими домами, которые
падали и разлетались фонтаном осколков. Люди искали спасения на площади, в
открытом пространстве, но безуспешно - здания давили их, а эти осколки...
Залп из свомов видел когда-нибудь? Очень похоже, только масштабы посолидней.
- Много было людей?
Прикинув размеры площади и высоту торчавших на горизонте зданий,
Коркоран мрачно нахмурился.
- Миллионы! Примерно от пяти до десяти.
- Значит, это Первое Затмение, - с уверенным видом произнес Зибель. - В