"Михаил Ахманов. Пятая скрижаль Кинара (Принц вечности) ("Хроники Дженнака" #2) " - читать интересную книгу автора

торжественный хорал без слов, и диск его казался сейчас не
ослепительно-золотым, но алым, как кровь светлорожденных. А в фиолетовых
небесах, меркнущих с каждым вздохом, сверкающими колючими искрами начали
загораться звезды.
- На чем зиждется мир? - пробормотал Дженнак. И ответил: - На
равновесии света и тьмы, тепла и холода, тверди и жидкости, добра и зла...
Вечернее Песнопение отзвучало, и Лондах вновь погрузился в тишину.
Интерлюдия вторая. Боги.
Что есть бог? - вопрошалось в Книге Тайн, и там же давался ответ:
существо, наделенное бессмертием, силой и мудростью.
Но это определение не означало, что бог - или боги - являются
всеведущими и всевластными; судьба была выше богов, и для каждого живого
создания, для ничтожного муравья, для человека или мудрого бессмертного
божества она была своей, особой и неповторимой. Впрочем, что касается
человека, судьба и боги не диктовали ему никаких решений и не навязывали
собственной воли; человек был наделен свободой выбора. Это значило, что он,
творя зло или добро, реализуя свои таланты, цели, прихоти и желания, сам
строил свою судьбу - разумеется, прислушиваясь временами к советам богов.
Их было шестеро, и в Эйпонне их называли Кино Раа, что на древнем
майясском языке значило - Шестеро Богов. Юката, земля майя, считалась
Священной Страной, ибо там, почти шестнадцать столетий назад, явились боги,
принесенные в мир людей Оримби Мооль, Ветром из Пустоты. Откуда пришли они
и куда ушли, завершив свою миссию, оставалось непознанной тайной, ибо в
скрижалях завета, в четырех Книгах Чилам Баль, написанных богами, о том не
было сказано ни слова. Но Кино Раа, сколь далеко ни пришлось им удалиться,
не покинули смертных; всякий мог говорить с ними и слышать их глас - тем
отчетливей, чем большей душевной силой был одарен человек. Богов называли
Ахау, Владыками, но владычество их не вело к тирании духа; по сути, они
являлись лишь покровителями и советчиками, и всякий, говоривший с ними,
говорил как бы с собственной совестью.
Очутившись в Юкате и познав язык населявших ее людей, боги открыли им
свое предназначенье и свои имена. Теперь, по прошествии многих столетий, их
имена, возможно, звучали не так, как прежде - но в том ли суть? Всякий
знал, что Арсолан - бог света, Защитник и Покровитель Справедливости; людей
же он защищал первым делом от самих себя, от собственной их злобы,
невежества и тупости. Коатль, бог Мрака и Смерти, был иным, более суровым
нежели Арсолан; он покровительствовал воинам, но не всем, а сражавшимся во
имя чести либо защищавшим свою землю и свой хоган. Коатль властвовал над
Чак Мооль, Великой Пустотой, куда удалялись умершие, и он же, советуясь с
остальными божествами, назначал им путь искупления. Каждый погибший в бою,
умерший от недуга или по другой причине отправлялся в Чак Мооль и
путешествовал туда до той поры, пока тело его не обращалось прахом в земле,
в воде или в пламени погребального костра. Там, в запредельных
пространствах, всех странников ждали покой, исполнение желаний и приобщение
к Вечности. Но у достойных и недостойных пути в Чак Мооль были различны;
одни шествовали туда по тропам, устланным лепесками роз, по мосту из радуги
и невесомым лунным лучам, другие шли дорогой страданий, одолевали поля
раскаленных углей, продирались сквозь заросли ядовитых кактусов, пересекали
болота с кайманами. Во время этого мучительного пути умерший взвешивал
жизнь свою и избавлялся от дурных желаний - ибо, как говорилось в Чилам