"Михаил Ахманов. Массажист" - читать интересную книгу автора

Дай, думаю, в желудке покопаюсь... и покопался... Ты не поверишь, что я там
сыскал! Тебе, сыскарю, и не снилось!
Была у Льва Абрамыча страстишка - вещицы, что извлекались из желудков и
кишечников, ушей, ноздрей, прямой кишки и прочих потаенных мест,
используемых не по назначению. За тридцать лет прозекторского стажа набрал
он любопытную коллекцию, в которой были гвозди и булавки, монеты, кольца,
пуговицы, капсулы с наркотиком, десертные ложки и пробки всех размеров - и
от бутылок с шампанским, и от аптечных пузырьков. Среди всей этой
утилитарщины встречались изумительные экспонаты - крохотная чашечка для
саке, миниатюрный консервный нож, фарфоровая киска, зажигалка, а также
латунная пряжка с джинсовых брюк, выдранная, очевидно, с мясом - на ней
остался след зубов отпрепарированного Львом Абрамычем покойника. Теперь
нашелся новый раритет, и выслушав, какой, Глухов чуть не обронил телефонную
трубку. Этот бритый шкаф с задницей под Рубенса был большим оригиналом!
Очень большим! За что, вероятно, его и проткнули от печени до поджелудочной
железы.
Наконец восторги прозектора поутихли, и Ян Глебович смог вставить
словечко.
- Лев Абрамыч, я насчет своей просьбы. Помнишь, ты мне массажиста
обещал? Самого лучшего, для консультаций... Ну, разыскал такого?
- Если насчет консультаций, так тебе не массажист нужен, а эксперт, -
прогудел Грудский. - Хороший эксперт. А массажистов кругом как блох в
собачьей шерсти... лучших, худших, всяких... даже массажистки есть,
персонально для генеральных прокуроров. Время такое, понимаешь,
шизофренично-радикулитное... нервное время, особо для мужиков в наших с
тобою годах. Лишь массажем и спасемся. Чтобы не выйти до срока в тираж,
кушай виагру и делай массаж...
- Ты мне зубы не заговаривай, - с легким раздражением сказал Глухов. -
Ты мне внятно скажи: нашел эксперта или нет?
Грудский хмыкнул в трубку.
- Внятно говорю: нашел. Тебе, брат, про Тагарова слышать не доводилось?
Про Номгона Дагановича, первостатейного знахаря с тибетских палестин?
Имя было Глухову знакомо. Что-то он про Тагарова слышал или читал, но в
положительном ракурсе или наоборот, вспомнить не удавалось.
Ян Глебович поскреб щеку, уже заросшую щетиной, и осторожно
поинтересовался:
- А он, этот Тагаров, не жулик?
- Он - монах. Учитель, - с явным уважением пояснил Грудский. -
Ба-альшой, понимаешь, специалист! Под восемьдесят старику, а на шпагат
садится. Ест просяную кашу и живую водицу пьет. Водицу, слышал я, аж с
Гималаев привозят. Раньше-то он байкальской пробавлялся, поскольку бурят, а
теперь и Байкал загадили... Так что ближе Гималаев нет живой воды.
- Что он еще умеет? - спросил Глухов. - Кроме как на шпагат садиться и
гималайскую воду хлестать?
- Умеет кое-что... Сам я его не знаю, не удостоен этакой чести, однако
условился через друзей-приятелей - примет он тебя. Может, и поговорит... это
уж как получится. Так что ты наведайся к нему в ашрам, хочешь, так в субботу
или в выходной. Ты, брат, учти, у него все стоящие питерские массажисты и
мануологи практиковались, а кто монашьей ординатуры не прошел, тот не
лекарь, а фуфло, янь от инь не отличит. Иными словами, пенис от сиськи.