"Михаил Ахманов. Океаны Айдена ("По ту сторону неба" #2)" - читать интересную книгу автора

кончилась неудачей.
Когда на сцене появился Бур в сопровождении лучников, Одинцов уже
добивал шустрых рыболовов. Вождь быстро проникся уважением к его искусству и
стальным клинкам и поступил согласно традиции: пришелец был рекрутирован в
племя, а двадцать свежезабитых туш отправились в котел. Затем странный
предмет, на котором чужак спустился с небес, вытащили на берег и спрятали в
глубокую нишу под выступом скалы, - на этом эпизод первого знакомства,
несколько бурного и нервозного, завершился.
Через три-четыре дня Ай-Рит был атакован очередной бандой переселенцев,
и Одинцову пришлось отработать свой долг в двадцать покойников, после чего
он был окружен знаками почтения и восторга. К тому времени он уже выучил
местный язык, все триста слов от первого до последнего, и мог оценить
сокровища, которые ему предлагались: лучший кусок мяса, трех самых толстых
самок, почетное место у костра рядом с вождем и предводительство над третью
воинов племени. Одинцов потребовал только отдельную пещеру с запасом циновок
и печеную рыбу на чистом каменном блюде (понятие чистоты у трогов было
весьма растяжимым, - заметив, как женщины вылизывают его "тарелку", он в
дальнейшем мыл ее сам). Кроме того, он наложил строжайшее табу на свой
аппарат и прочие вещи, а затем, с маху перерубив мечом пару бревен, наглядно
показал, какой будет мера пресечения. Бур грозно рявкнул, подтвердив слова
пришельца, и повел глазами в сторону котла, - итак, союз был заключен.
Теперь, валяясь на пропотевших циновках - в пещерах тоже было
жарковато, - Одинцов предавался мрачным раздумьям. Виролайнен, научный
руководитель Проекта, вроде бы оставил его в покое и не пытался больше
гипнотизировать во сне - может, отчаялся включить механизм возвращения или
готовил другую каверзу. Но и без этих ментальных атак Одинцов ощущал, что
слабеет духом. Сны его тревожили, то соблазняя, то устрашая, снились ему
прекрасная Лидор, его нареченная, и генерал Сергей Борисович Шахов, и оба
умоляли его вернуться - только куда? В Айден, в родовой замок бар Ригонов,
где обитала Лидор, или на Землю, в Баргузин? Еще снились пытки, каким он был
подвергнут в Могадишо, джунгли, подожженные напалмом, бесплодные афганские
ущелья, свист пуль и треск пулеметных очередей, минное поле, где он
подорвался и получил осколок, едва не дошедший до сердца. К телу Рахи,
молодого нобиля, все это не относилось, но память Одинцова не умолкала,
воскрешая одну картину за другой: лица его покойных сослуживцев и бойцов,
дебри Никарагуа, степи Анголы, лагерь партизан, атаки и ретирады, раны и
кровь. Иногда снилось приятное: опочивальня милой Лидор или кабачок в
Оконто, где он умял с приятелями-гвардейцами тушеного удава.
Страхи и соблазны! Еще неделя-другая, думал Одинцов, и он, пожалуй, без
помощи Виролайнена распечатает ту потаенную дверцу, где начинается обратный
путь... Мысль об этом была нестерпимой, так как имелась масса обстоятельств,
по которым он не хотел возвращаться. Скажем, нераскрытый секрет, - он так и
не добрался до Юга, не выяснил, кто таится за двойной линией Великого
Болота, люди или иные существа, пришельцы со звезд или аборигены этого мира.
Еще была Лидор... если куда и вернуться, так в древний замок бар Ригонов, к
прекрасной златовласке... Да и старый целитель Арток бар Занкор, и верный
Чос, и славный хайритский вождь Ильтар Тяжелая Рука тоже кое-что значили! Не
хотелось отбыть восвояси, не повидавшись с ними... Наконец, был еще он сам -
вернее, ладное, крепкое, молодое тело и лицо, в котором от Арраха Эльса бар
Ригона оставалось уже совсем немногое. Если бы он мог забрать все это с